Геония. Центурион. Мастер Миража. Предсказатели - стр. 131
Но в сердцевине Департамента все еще теплилась жизнь.
– Советник, откройте…
Егерь прислушался к осторожному полушепоту за запертой дверью.
– Кто это?
– Кравич.
– Кто?
– Инспектор Фил Кравич, пятнадцатый отдел.
Наблюдатель, царапая сталью паркет, отодвинул в сторону от двери увесистый сейф и впустил гостя – высокого, широколицего, веснушчатого парня.
– Садитесь, Фил. Не надо субординации – сейчас мы все равны и все в дерьме. Я не предлагаю вам кофе – у меня пересох кран.
– Воды нет во всем крыле. У меня осталась минералка – вот.
– Кажется, я вас помню?
– Я участвовал в проекте покойного Хиллориана, охранял сенсов из его команды. Вам налить?
– Оставьте себе. Вы разбираетесь в электронике, Фил?
– Немного. Систему мне все равно не починить, ее выключили с центрального пульта – прямо из кабинета шефа. Дверь там блокирована изнутри. У меня слабенькие пси-способности, до боевого сенса далеко, но кое-что и я могу. Так вот… Там глухо – глухо, опасно и погано. Внутри кто-то есть. Я не верю, что это Фантом – старик не мог учинить такой дряни.
– Вы правы, Кравич. Мне не дает покоя желание выбраться наружу. Я обошел наш ярус – ни единой щели. Разве что открыть окно и спуститься по внешней стене… Как вам такая авантюра?
– Простите, советник, слом шеи гарантирован, здесь холерски гладкая стена, стекло первосортное, куски большие и гладкие, скажите спасибо этой шельме, архитектору Финтиану. Мы с вами, как крысы в садке.
– Картина невеселая… Ого!
– Что такое?
– Смотрите на монитор.
Кравич повернулся и уставился на внезапно оживший экран. Система, включенная на одностороннюю передачу, демонстрировала всем желающим худощавую фигурку, бледное большеглазое и большеротое лицо Аналитика.
– Я никогда не любил эту тощую сволочь.
– Тихо, послушаем, что он скажет.
Аналитик откашлялся, опущенные глаза придавали юношескому лицу обманчивое выражение застенчивости – на самом деле он попросту бегло читал текст с положенного на стол листочка.
«Братья по долгу. Час настал! Я, консул обновленной Каленусии, обращаюсь к вам – настало время восстановить нарушенную справедливость. Коррумпированный режим Конфедерации предал нас, лишив естественных прав…»
– Разум и Звезды! Что он несет? Стиль гадостный.
– Тихо, Кравич… Тихо. Это только преамбула.
«…Мы приняли решение свергнуть горстку тиранов, обрекших нас на медленное умирание. Кто не с нами, тот сам себе выносит приговор. Мы – сверхлюди будущего, прочим нет места в истории…»
– Я не знал, что Аналитик у нас шизофреник. Это он про кого несет?
– Про сенсов и для сенсов. Вы зря смеетесь, Кравич – такое может найти отклик у неудачников.
«…решайтесь – момент настал. Всем, обладающим пси-способностями и лояльным к новому руководству Департамента следует собраться в секторе ноль. Предатели, агенты, паникеры будут уничтожаться на месте…»
Монитор угас – Систему снова отключили. Егерь увидел, как мгновенно посерело, осунулось и постарело лицо инспектора Кравича, жестко прорезались морщинки в уголках рта.
– Мне лучше уйти. Закройте за мною дверь и задвиньте ее поплотнее и больше для меня не отпирайте.
– Почему?
– Я – псионик. Слабенький, но псионик. Простите, мне стыдно, вам не следует доверять таким, как я. Воду оставьте себе – вам она больше пригодится.
Инспектор в сером мундире поднялся со стула, ссутулившись. Его убитый вид тронул Егеря.