Генрих Ягода. Генеральный комиссар государственной безопасности - стр. 28
Народ пожелал отомстить тем, кто им управлял, кто всем командовал и заставлял на себя работать. И началось уничтожение «эксплуататорских классов». А Ленин этому так радовался. На заседании столичного комитета партии он пообещал:
– Когда нам необходимо арестовывать – мы будем… Когда кричали об арестах, то тверской мужичок пришел и сказал: «Всех их арестуйте». Вот это я понимаю. Вот он имеет понимание, что такое диктатура пролетариата.
Вот почему во враги зачисляли целые социальные классы и группы: буржуи, офицеры, помещики… Для расстрела было достаточно анкетных данных. По телефонным и адресным книгам составлялись списки капиталистов, бывших царских сановников и генералов, после чего всех поименованных в них лиц арестовывали, а то и ставили к стенке.
Служба в ЧК оказалась тяжелым испытанием. Не у каждого психика выдерживала. Люди совестливые, те, кто не хотел расстреливать, после Гражданской скинули кожанки и вернулись к мирной жизни. Остались те, кто нашел себя на этой работе. Генрих Ягода чувствовал себя на месте.
Приспосабливались к любому повороту партийной линии. Сознавали, что совершают пусть и санкционированное, но преступление. Вслух об избиениях, пытках и расстрелах не говорили. Пользовались эвфемизмами.
Конечно, при отборе на службу учитывались психологическая устойчивость, физическая подготовка, умение ладить с людьми. Но главный принцип кадровой политики – отсутствие сомнений в правоте высшего руководства.
Создатель ведомства госбезопасности Феликс Дзержинский сразу определил, кто ему нужен: «Если приходится выбирать между безусловно нашим человеком, но не особенно способным, и не совсем нашим, но очень способным, у нас, в ЧК, необходимо оставить первого».
Дзержинский объяснял принципы кадровой политики своему любимцу, тому, кого он ценил и продвигал, – Генриху Ягоде, который вскоре займет его место в здании на Лубянке.
23 мая 1924 года Дзержинский написал Ягоде:
«Мильнер по вопросу внутрипартийной дискуссии колеблется. Если это верно, то при всей его деловитости и преданности делу у нас держать его не стоит».
Абрам Исаакович Мильнер руководил новгородскими чекистами. Слова Дзержинского для Ягоды – закон. Из ГПУ Мильнера сразу же убрали. Наверное, тогда он сокрушался. Зато прожил много дольше и Дзержинского, и Ягоды.
Глава шестая
«В могилу Могилина!»
Гражданская война, продолжавшаяся долгие годы, сформировала целое поколение, определив представления советских людей о морали и нравственности. Как эту школу жизни прошел Генрих Ягода?
Л.Б. Красин. 1925. [ТАСС]
В наркомате внешней торговли Ягода трудился под руководством Леонида Красина, одного из немногих руководителей большевиков, которые разбирались в экономике
Он начал службу на Лубянке в начале января 1919 года. На следующий год, в 1920-м, Ягоду, проявившего себя в Высшей военной инспекции, утвердили еще и членом коллегии наркомата внешней торговли РСФСР. Наркомом стал Леонид Красин, остроумный и талантливый человек. Он пользовался немалым уважением, потому что в свое время сыграл важнейшую роль в финансировании партии большевиков.
До революции инженер Красин занимался еще и нелегальной закупкой оружия для большевистских боевых отрядов. Царская полиция его арестовала. Он сидел в Таганской тюрьме, где сумел выучить немецкий язык, прочитал в оригинале всего Шиллера и Гете. После ссылки отошел от революционных дел, окончил Харьковский технологический институт, четыре года строил в Баку электростанции, а потом и вовсе уехал в Берлин, где успешно работал по инженерной части в фирме Сименса и Шуккерта.