Гений места, рождающий гениев. Петербург как социоприродный феномен - стр. 21
Что известно точно – так это что Ладожское озеро долгое время было заливом Литоринового моря. То ли местность поднялась, то ли море опустилось – но озеро оказалось отделенным от моря. Воды с огромной территории стекали в Ладогу, накапливались, и наконец прорвались новой рекой – Невой. Устье Невы всего на 4 метра ниже истока, но долина ее широка – порядка 20 километров. Река много раз меняла свое русло, прокладывала новую дорогу к морю.
Вдоль Невы на многие километры тянулся пойменный ландшафт – заливные луга, заросли кустарника, редкие огромные деревья, сумевшие противостоять напору воды во время разливов и в наводнения. Таковы были все острова в устье Невы, все земли вдоль воды – до того, как русские переселенцы превратили пойменный ландшафт в сельскохозяйственные угодья. Ведь большая часть территории Петербурга была распахана уже во времена Великого Новгорода.
Еще один ландшафт, созданный застойными водами Невы, не находящими пути в море – болота. Число их и площадь сильно преувеличены молвой (послушать старых петербуржцев, так Петербург полностью стоит на болотах), но все же под болотами и сегодня находится 2 % территории Ленинградской области.
Получается, что смешанный лес, тайга, заливные луга, пойма, болота – это ландшафты, представленные на очень небольшой территории. Все эти места доступны, они находятся в пределах досягаемости и конного, и пешего.
Как ни важны природные, геологические и географические пределы, но ведь границы расселения народов, распространения культур, даже государственные рубежи – это ведь тоже границы по-разному организованных территорий. Петербург удивительно всажен в «контрастные» природные ландшафты. Но точно так же он с великим искусством словно бы «поселен» в давно освоенную финно-угорскими народами территорию, лежит между финнами и эстонцами. Сотни тысяч петербуржцев в начале ХХ века были, как тогда говорилось, «чухонцами».
Территория, где возник Петербург – крайний восток немецкой Ойкумены. В отличие от поздних переселенцев времен Екатерины II – «вольгадойчей», обитателей Поволжья и Алтая, «остзеедойчи»18вовсе не считали себя жителями «чужбины». Со времен Орденов селились тут мирные крестьяне, торговцы и ремесленники. Прибалтика – территория спорная; в ней вечно соревновались две этнокультурные системы европейского масштаба: русская и немецкая. Представители обоих суперэтносов имели все основания считать территорию своей. Даже в древнем русском городе Пскове в XIX – начале XX века до трети населения составляли немцы. Они называли его «Плескау» – в названии оживает древнее название города: Плесков. Основанный Ярославом Мудрым Юрьев снова стал русским университетским городом с немецким названием Дерпт.
В Петербурге много мест, связанных с немцами, с их домами, ресторанчиками, с местами их компактного расселения, с их легендами. Первое название Миллионной – Немецкая улица. И германский, и финно-угорский мир были представлен в Петербурге немалым числом жителей, многими проявлениями своей культуры.