Генезис. Искусственный интеллект, надежда и душа человечества - стр. 3

Киссинджер оценил [гипотетический. – Примеч. ред.] разрушительный эффект десятимегатонной бомбы, сброшенной на Нью-Йорк, а затем сделал расчеты, что в результате тотальной атаки со стороны Советского Союза на пятьдесят крупных городов США, если бы таковая состоялась, погибли бы от 15 до 20 миллионов человек и были бы ранены от 20 до 25 миллионов. Еще от 5 до 10 миллионов человек погибли бы от радиоактивных осадков, а еще 7–10 миллионов стали бы жертвами лучевой болезни. Выживших ждала бы «социальная дезинтеграция». Но даже после такой атаки, отметил он, Соединенные Штаты все равно смогли бы нанести Советскому Союзу сопоставимые разрушения. Вывод был очевиден: «Таким образом, единственным исходом тотальной войны станет поражение обоих соперников». В подобном конфликте не может быть победителя, утверждал Киссинджер в своей публикации 1957 года Strategy and Organization («Стратегия и организация»), «ведь даже более слабый противник может нанести удары, после которых любое общество долго не сможет оправиться».

Однако юношеский идеализм Киссинджера не сделал его пацифистом. В книге Nuclear Weapons and Foreign Policy он прямо заявил, что «ужасов ядерной войны вряд ли удастся избежать путем сокращения ядерных вооружений» или, если на то пошло, при помощи систем контроля над вооружениями. Вопрос заключался не в том, можно ли вообще избежать войны, а в том, «возможно ли представить себе применение силы менее катастрофичное, чем тотальная термоядерная война». Ведь если это невозможно, то Соединенным Штатам и их союзникам было бы очень трудно победить в холодной войне. «Отсутствие общего понимания относительно пределов ведения войны, – предупреждал Киссинджер в статье Controls, Inspections, and Limited War („Контроль, инспекции и ограниченная война“), опубликованной в журналеThe Reporter, – подрывает психологическую основу сопротивления действиям, которые предпринимают коммунисты. Там, где война считается равносильной национальному самоубийству, капитуляция может оказаться меньшим из двух зол».

Именно на этой основе Киссинджер выдвинул свою доктрину ограниченной ядерной войны, изложенную в статье Strategy and Organization:

Для этого потребуется понимание психологии другой стороны, а также ее военного потенциала.

В то время многих обескуражил хладнокровный, на первый взгляд, ход размышлений Киссинджера об ограниченной ядерной войне. Некоторые ученые, такие как Томас Шеллинг, оспаривали возможность предотвращения неудержимой эскалации; позже даже сам Киссинджер засомневался в собственных аргументах. Тем не менее обе сверхдержавы продолжили создавать и развертывать тактическое ядерное оружие, следуя именно той логике, которую Киссинджер подробно описал в книге Nuclear Weapons and Foreign Policy. Концепция ограниченной ядерной войны, возможно, в теории не сработала бы, однако действия военных стратегов обеих сторон словно демонстрировали их ожидание того, как она могла бы осуществиться на практике. Молодой Киссинджер был прав в отношении ядерного оружия больше, чем сам он мог предположить.