Генерал Власов. Анатомия предательства - стр. 28
К разбору процитированного сочинения господина Филатова мы еще вернемся, а пока отметим, что насильственное, искусственное сближение человека, изменившего Родине, и человека, которого, как ни крути, мы с полным правом называем среди спасителей ее, оскорбительно.
Оскорбительна и попытка поделить заслуги Жукова.
И с кем?
С Власовым…
Конечно же, буйная фантазия генерала Филатова – продукт наших дней, точно так же как и сам генерал Филатов – продукт нашего времени. Он придумывает, но ведь и он сам со своими генеральскими звездами не рожден на полях сражений, а тоже придуман в чиновничьих коридорах.
Ну а талант таких стратегов и организаторов, как Жуков, в том и заключается, что они всегда размещают свои проекты в пределах возможного, в той реальности, с которой приходится иметь дело.
Георгий Константинович Жуков жил в реальном, очень сложном времени, и умненького знания о том, кто и где окажется месяцы спустя, у него не было и не могло быть. А главное – это умненькое знание и не нужно было Жукову для того, чтобы исполнить дело спасения нашей Родины, которое он обязан был исполнить.
Так что отнесемся к аттестации Жуковым Власова с пониманием, как с пониманием должны мы отнестись и к тому, что происходило с Власовым в декабре 1941 – начале 1942 года.
Цену победам своей армии Власов, очевидно, знал сам. Но ведь понимал и то, что это все-таки были победы. Впервые наши войска брали города, а не сдавали немцам. Психологически это очень важно. Как и другие советские генералы[21], Власов наконец-то обретал уверенность в своих силах.
Л. М. Сандалов, нарисовавший сцену появления А. А. Власова в 20-й армии, писал воспоминания[22], уже зная, что Власов изменник, и это настраивало его на определенный лад. Отчуждение и плохо скрытая неприязнь, как нам кажется, не из декабря сорок первого года, а из более позднего времени.
Но сохранились и рассказы о Власове той поры. Они существенно отличаются от описания Леонида Михайловича Сандалова.
Глава седьмая
Перед штурмом Волоколамска у Власова побывал американский журналист Ларри Лесюер. Лесюера поразили популярность Власова среди бойцов, его оптимизм.
Французская журналистка Эв Кюри встречалась с Власовым уже после взятия Волоколамска. Молодой генерал произвел на нее впечатление крупного стратега. Власов беседовал с Эв Кюри о Наполеоне и Петре I, о Х. В. Гудериане и Шарле де Голле. Эв Кюри написала о Власове, что это один из самых перспективных советских генералов, чья слава быстро растет.
А вот записки о Власове редактора «Красной звезды» Д. И. Ортенберга:
«27.02.42 г. На командном пункте 20-й армии у Лудиной Горы под Волоколамском. Посидели с Власовым часа два. На истрепанной карте, с красными и синими кружками, овалами и стрелами, он показал путь, который прошла армия от той самой знаменитой Красной Поляны, откуда немец уже собирался обстреливать Москву из тяжелых орудий. Видели мы Власова в общении с бойцами на “передке” и в тылу с прибывшим пополнением. Говорил он много, грубовато, острил, сыпал прибаутками. Литсотрудник “Красной звезды” Александр Кривицкий записал: “При всем том часто поглядывал на нас, проверял, какое впечатление производит: артист!” Власов то и дело упоминал имя Суворова, к месту и не к месту. От этого тоже веяло театром, позёрством. Кстати,