Гедонисты и сердечная - стр. 4
– Фьюить-фьюить, чирк-чирк, тиу-тиу…
Брачные птичьи фиоритуры, как неожиданная джазовая импровизация, избирательной волной задели те самые рецепторы…
Потянуло на волю.
Размяться.
Сила в жилах…
Глоток воды из-под крана, шорты с майкой, оседлал велосипед…
На развилке, не раздумывая, свернул на прямую тропу – кратчайшая дорога от здешнего пансионата к автобусной остановке.
Воздух, крепко настоянный на сосновой хвое и прелых прошлогодних травах, через которые уже пробились зеленые стрелки новой поросли…
Быстрая езда, почти лихачество…
В голове – горячечный вихрь. Он, наверное, и подхватил Марфу.
Заметил ее издалека. Шла медленно, глядя под ноги и чуть скривясь под тяжестью дразняще-красной дорожной сумки.
Хорошо, что не надел обтягивающие шорты…
Разглядывая женское тело, Мурат крутил педали, только чтобы удержать равновесие… Приближался.
Прямая юбка до щиколоток, длинная блуза такого же полотняно-серого цвета, косынка обнимает голову, налезая на лоб… Аллах! Все закрыто, и все манит…
Схватить бы ее за талию, перекинуть через круп велосипеда, и – к себе… Молча, ни слова не говоря.
Но с ними, с современными бабами, так не получается…
Унимая нетерпение, Мурат остановился, спрыгнул на землю еще до того, как Марфа подняла голову и узнала его.
– Ой! Ты откуда? – вскрикнула она и тут же застыдилась своего испуга.
Отлично! Виноватящуюся женщину подчинить легче. О себе забывает и станет самоотверженно думать, как загладить свою неловкость. Не раз этим пользовался. В служебных целях.
– На электричку идешь… – Не ответив на Марфин вопрос, Мурат спокойно забрал ее сумку и деловито приторочил к велосипедному багажнику. – Зайдем ко мне, выпьем чаю. Потом я тебя до станции подброшу.
Он не спрашивал – приказывал. Старался говорить как можно мягче, но так, чтобы не оставить щелочки для отказа.
Заполучить ее в собственность! – билось у него внутри… Знал, что должен как-то реализовать свое право на Марфу… Именно сейчас.
Эх, подросток прошел. Свидетель. А, ерунда! Что они помнят!
– Заодно обсудим дубининские предложения, – добавил Мурат для верности, цементируя невозможность отступления. Ее и свою.
Как коня под уздцы, вел он за руль двухколесную машину.
А бабенка клюнула! Пусть на имя Дубинина. Даже лучше – сама виновата, если что…
Легкая поступь-полет полноватой женщины волновала, и Мурат сдерживался, чтобы не приобнять свободной рукой покатые плечи своей пленницы. С удовольствием себя обуздывал – приятно то, что отдаляет цель.
Предвкушение…
– Про виллу мою разве не знала? – Поднимаясь на крыльцо, он внимательно осмотрелся – вокруг ни души. Никто не видит, как птичка залетает в клетку.
– Не-ет, – прошептала Марфа. Растерянно.
Хм, усмехнулся про себя Мурат. И не могла знать.
Специально же засекретил. Чтобы не пробуждать лишней зависти. Лишней? Да она всегда лишняя. Как портили ему настроение разные околокремлевские болтуны, когда даже без дела, по дороге куда-нибудь, заходили в их контору – удобно, в самом центре, – и начинали хвастаться поездками, заработками… Несть числа благ, которых не было у Мурата…
– У меня тут мелкое хозяйственное дельце, а ты пока посмотри проект одного депутата. Он раньше Дубинина подсуетился, но лучше ли…
Усадив сотрудницу (его власть!) за свой компьютер, Мурат плотно прикрыл дверь комнаты, назначенной кабинетом, и – в коридор. Ощупать кожаную дамскую сумку, которую предусмотрительно снял с Марфиного плеча, как только она вошла в дом. Якобы ухаживая за дамой. Если у нее есть телефон – то только тут: костюм без карманов, на шее, кроме крупных янтарных бус, ничего.