Гедда Габлер (пьесы) - стр. 28
Ф о г т. Задержитесь на минуту, господин Аслаксен. С вашего позволения, господин Ховстад.
Х о в с т а д. Разумеется, господин фогт.
Ф о г т. Господин Аслаксен, вы человек трезвомыслящий и думающий.
А с л а к с е н. Польщен, что вы, господин фогт, такого мнения обо мне.
Ф о г т. Вы имеете влияние в широких кругах.
А с л а к с е н. В основном, конечно, среди скромных обывателей.
Ф о г т. Мелкие налогоплательщики числом превосходят всех, в этом наш город ничем не отличается от остальных.
А с л а к с е н. Ваша правда.
Ф о г т. И я не сомневаюсь, что вы знаете настроения большинства из них, разве нет?
А с л а к с е н. Позволю себе сказать, что да, знаю, господин фогт.
Ф о г т. И когда среди наименее обеспеченных горожан царит столь похвальная готовность идти на жертвы…
А с л а к с е н. Не совсем понимаю?..
Х о в с т а д. На какие жертвы?
Ф о г т. Это ярко свидетельствует об их зрелой гражданской позиции, очень ярко. Чуть было не сказал, что даже не ожидал такого. Ну да вам виднее, вы лучше знаете настроение домохозяев.
А с л а к с е н. Да, господин фогт, но…
Ф о г т. Тем более что жертва, на которую городу придется пойти, совсем не маленькая.
Х о в с т а д. Городу?
А с л а к с е н. Ничего не понимаю. Речь ведь шла о купальнях?!
Ф о г т. По самым предварительным подсчетам стоимость улучшений, которые курортный врач считает желательными, составит двести тысяч крон.
А с л а к с е н. Это огромные деньги!
Ф о г т. Безусловно. Придется провести подписку на местный заем.
Х о в с т а д (вставая). То есть переложить все расходы на город?
А с л а к с е н. Так деньги пойдут из городской казны? Из тощих карманов третьего сословия?!
Ф о г т. А где еще брать средства, глубокоуважаемый господин Аслаксен?
А с л а к с е н. Об этом пусть болит голова у господ, которые купальнями владеют.
Ф о г т. Владельцы курорта не видят возможности изыскать средства сверх уже вложенных.
А с л а к с е н. Вы это точно знаете, господин фогт?
Ф о г т. Да, я изучил вопрос. Если город пожелает произвести столь обширное переустройство, ему и придется за него платить.
А с л а к с е н. Чтоб мне сдохнуть! Прошу простить за резкое слово, но это совсем другой коленкор, господин Ховстад.
Х о в с т а д. Да, согласен.
Ф о г т. А самое страшное, мы будем вынуждены закрыть купальни на два года.
Х о в с т а д. Закрыть? В смысле – закрыть совсем?
А с л а к с е н. На два года?!
Ф о г т. Да, работы по замене водопровода займут не менее двух лет.
А с л а к с е н. Ни черта себе! Нет, господин фогт, два года нам, домохозяевам, никак не выдержать. С чего прикажете нам жить все это время?
Ф о г т. К сожалению, затрудняюсь вам что-то посоветовать, господин Аслаксен. Но что мы можем поделать? Вы думаете, хоть один человек поедет сюда лечиться, пока мы сами будем уверять всех, будто бы вода у нас отравлена, живем мы чуть не на чумном рве, весь город…
А с л а к с е н. Но разве все это будто бы?
Ф о г т. Сколько я ни старался, так и не сумел убедить себя в ином.
А с л а к с е н. Как же оно не совестно доктору Стокману… Простите, господин фогт.
Ф о г т. В ваших словах – прискорбная правда, господин Аслаксен. К несчастью, мой брат всегда был человеком увлекающимся, с буйным воображением.
А с л а к с е н. Господин Ховстад, а вот вы, несмотря на это, хотели его поддержать.