Где живет счастье. Правила жизни самых счастливых людей планеты - стр. 20
Его звали Хосе Мария Фигерес, и он возглавлял коста-риканское правительство с 1994 по 1998 год. После нашего знакомства он согласился снова встретиться со мной в 2016 году в Сан-Хосе, где он по-прежнему был очень популярен.
Во время нашей беседы в ресторане мужчины и женщины подходили к нашему столику, чтобы поблагодарить его за службу. Я спросил бывшего президента о потрясающем успехе его страны. В чем секрет Коста-Рики?
– Это непростой вопрос. Но главное, что мы создали открытое и демократичное общество. В этой стране все говорят друг с другом. Никто не стесняется подойти к человеку более высокого положения. Нет никаких подобных барьеров. Такова первая причина. Вторая причина, пожалуй, заключается в том, что за многие десятилетия в нашу ДНК проникла культура мира, – продолжил Хосе Мария Фигерес. – В тех странах, которые долго раздирала внутренняя борьба или война с внешним противником, в любом споре с плеч летят головы. А наша ДНК подсказывает нам, что любое противоречие можно решить путем переговоров. Третья причина, само собой, кроется в наших инвестициях в образование, которое помогает нам привить людям хорошие манеры – хорошие социальные манеры.
Бывший президент с гордостью описал социальный прогресс своей страны. В недавнем прошлом Коста-Рика справилась с множеством трудностей. Отец Хосе Марии Фигереса, Хосе Фигерес Феррер, возглавил революцию 1948 года, которая привела к образованию современной Коста-Рики. Фигерес Феррер – в народе его прозвали «Дон Пепе» – распустил армию, обеспечил гражданское равноправие женщинам и темнокожим, национализировал банки, обложил богачей налогами и улучшил национальные системы здравоохранения и образования. Затем, приняв более 800 декретов за 18 месяцев, он отошел от дел и передал власть политическому противнику. Это стало наглядной демонстрацией его безграничной преданности демократии.
– Каков главный вклад вашего отца в коста-риканское счастье? – спросил я, гадая, думал ли сеньор Фигерес о благополучии населения, когда управлял страной.
– Вне всяких сомнений, роспуск армии! Это способствовало становлению культуры мира, гражданского общества и демократии, – ответил Хосе Мария Фигерес. – Мой отец был самоучкой, воспитанным на социалистических (в хорошем смысле) идеях и чтении. Он хотел создать правительственные программы, которые в какой-то мере уравняют людей в правах и откроют всем новые возможности.
На центральном рынке Картаго в субботу утром покупатели петляли среди прилавков с перцем, луком, свеклой, юккой, кориандром, бананами, папайей, торгуясь с продавцами и наполняя свои сумки. Рынок шумел. Продавцы – в основном мужчины среднего возраста с прозвищами вроде Клык, Бедняк или Блинчик, одетые в заляпанные майки или поношенные футболки, – обслуживали покупателей, но по большей части общались друг с другом. Они работали по негласным правилам: доверяй друг другу, никогда не сбивай цены, помогай товарищам и не упускай случая подшутить над своими.
На краю рынка толпа всколыхнулась от радости – появился Алехандро Зунига. Он вошел в вестибюль здания, где работали его друзья. Торговцы аплодировали ему и ликовали, с восторгом выкрикивая его прозвище: «Чамберс, Чамберс, Чамберс!» (которое можно перевести как «Пни крученый», намекало на его страстную любовь к футболу). Было в его внешности, росте, прекрасных седых волосах и живости что-то такое, что заряжало рынок энергией. Шагая по проходу в синем поло, джинсах и треккинговых ботинках, Алехандро обменивался с товарищами рыночными сплетнями и шутил. Его рабочий день напоминал скорее шумную вечеринку, чем серию деловых встреч.