Где валяются поцелуи - стр. 15
– Подруга? Какая еще подруга?
Никогда не рассказывай женщине о других женщинах, если рассчитываешь на близость. С этой мыслью я окунулся в прохладную струю ветра и пошел вдоль пялящихся на мой силуэт домов. Чем ближе к набережной, тем больше город напоминал затопленную квартиру, по которой плавает всякая рухлядь из дерева… или то, что обычно не тонет. Именно поэтому мне страстно захотелось скинуть сегодня все маски и утонуть в любви, радости и разврате.
– Похоже, ты все знаешь про Венецию, – вернулся из ванной уже чистенький Павел.
– Нет, что ты. Просто я люблю красивые города. В них всегда есть чем поживиться: будь то молотые кафе, ветреные набережные или реки людей, по которым можно плыть в лодке симпатии от одного островка к другому, пока не причалишь или лодка не прохудится.
– А как же природа: леса и поля? В полях тоже есть свое очарование: выпустишь взгляд пастись до самого горизонта, и дои потом молоко воспоминаний хоть вечность.
– А если оно прокиснет?
– Сделай из него сметану или масло, чтобы хватило на всю жизнь, айда намазывай, когда грустно.
Фортуна усмехнулась и снова открыла книгу на случайной странице. Лицо ее вспыхнуло.
– Целуя.
– Твое чувство так сильно ослепляет, что за этим блеском я не могу понять, люблю ли я тебя, – стояла Лучана рядом с аквариумом в одной тонкой рубашке, сквозь которую на меня глядели ее удивленные соски. – И чем больше я на тебя смотрю, тем больше убеждаюсь, что мне необходимо всегда видеть твое лицо. Почему я вижу его так редко?
– Потому что оно в маске. Впрочем, как и твое.
– Может быть, им тоже надо маски купить? – включила подсветку аквариума Лучана.
– Рыбы-дайверы? Не сходи с ума, Лучана. Хватит с них того, что они немые. Поздно уже, давай спать.
– Подожди, сначала угадай, что я хочу тебе сказать, – подошла она к кровати, в которой я давно уже ждал ее.
– Спокойной ночи?
– Возлюби ближнего! Дай мне напиться тобой за ночь!
– Пусть даже с утра постель пуста, сушняк, и не с кем поделиться счастьем?
– Пусть. В этой жизни мне для общения хватило бы трех слов.
– Пей до дна! – выпалил я, не дожидаясь продолжения.
– Я тебя люблю.
– Тогда мне двух: я тоже. Все остальное время мы могли бы посвятить Его Величеству Сексу.
– Нет, не все. Иногда мы будем потягивать искренность, словно коньяк, и дело даже не в вечере, что вытащил из-за пазухи луну и пытается загнать ее как можно дороже, не в моем состоянии, не в твоем понимании. Просто дело всей жизни.
– Дело заведено давно, – попытался я пошутить, так как не был настроен на откровенные разговоры.
– Да, заведено, но до сих пор тебе не вынесен приговор за то, что я от тебя без ума. Ты можешь мне ответить, почему я тебя так люблю?
– По Фрейду, – взял я ее за руку.
– Глупости.
– Совсем нет, просто встретить умного человека весной большая редкость.
– Ты на что намекаешь?
– Что я тоже без ума от тебя.
– А завтра, а послезавтра? Что мы будем делать завтра?
– Любить.
– Но ведь невозможно любить с такой страстью так долго.
– Скуку я беру на себя, – положил ее руку себе на плечо.
– Знаешь, что мне больше всего в тебе нравится? Что ты мужчина. И не забывай об этом, особенно в сугробах простыней.
– Малыш, ты помнишь, вьюга злилась? – начал я закатывать ее в белую метель постели.