Где ночуют боги - стр. 13
Когда Антон оказался в здании аэропорта, он в третий раз удивился. «Сочи. Рожден удивлять» – пришел Антону в голову такой дикий креатив, и он даже запомнил его на всякий случай. В Сочи Рампо приехал все-таки в творческую командировку. Антон удивился, когда на пассажиров вдруг напали мужчины в черном. Некоторые пассажиры метнулись испуганно к выходу. Им, как и Антону, тоже показалось сначала, что это террористы. Это были таксисты. Они набросились на пассажиров, преграждая им путь своими широкими грудными клетками, и стали убеждать ехать с ними недорого. Кто-то из пассажиров сумел отбиться, кто-то обмяк, и его тут же увели. Антону несколько раз делали эксклюзивные предложения пакетного характера: не только отвезти очень далеко очень дешево, но и поселить там у сестры, накормить от души, а завтра с утра отвезти в Пасть Дракона. Таксисты, как волки, действовали стайно. Один-два самых рослых преграждали путь, двое-трое самых шустрых заходили с боков, а пара самых коварных отрезала путь к спасению сзади. Насилу Антон отбился от стаи таксистов, сказав, что его будут встречать. И все равно один из стаи таксистов не отходил от Рампо далеко, на случай, если Антона не встретят, и мог в любой момент достичь его парой прыжков. Антон даже подумал, что, пожалуй, надо учиться такой настойчивости у таксистов Сочи, что-то в этом есть хищное, правильное, что-то от эволюции и самой жизни.
Потом Антон стал ждать багаж. Пассажиры нервничали, возмущались, говорили, что в Египте все быстрее и лучше. Антон тоже немного нервничал, потому что подумал, что вдруг Андо не смог вызвать никакого Робика себе на смену, а сам увез Наташу сношаться в номер без кондея, и багаж вообще никто не выгрузил из самолета, и чемодан Антона улетел в Египет. Вообще-то, Антон взял немного вещей. Он рассчитывал, что командировка не будет долгой, потому что только плохому концептологу нужны годы на создание положительного образа. Ему, Антону Рампо, на это нужна неделя, может, две максимум. И все же было бы обидно начать творческую командировку с потери фотоаппарата, который Антон взял с собой, чтобы фотографировать людей и природу – исходный материал для создания положительного образа.
Наконец появился хмурый дядька-армянин. Попытки с пятой он сумел запустить ленту подачи багажа, прокляв некоего Арутика, который в последний раз чинил ленту, на Арутика он наслал какое-то древнее армянское проклятие, полностью поражающее не только самого Арутика, но и его потомство. Лента сначала крутилась со скрипом, долго оставаясь пустой. Пассажиры опять стали нервничать, а Антона, напротив, даже успокоил вид этой бесконечной пустой ленты. Это настраивало на буддийскую волну, что-то в этом было тоже, от самой жизни. Наконец выполз багаж. Антон забрал свой чемодан, вышел на улицу и стал думать, что делать дальше. Встречающих не было, а куда ехать, Антон не знал. Он видел, что таксисты издали уже приметили его, как больного лосенка, и собираются отрезать Антона от стада и полакомиться им. Когда Антон уже прикидывал, как достойно достаться таксистам, он вдруг услышал громкий выкрик:
– Антон-олимпиада, кто?!
Рампо обернулся. Ему нагло улыбался молодой долговязый парень кавказской наружности.
Антон сказал:
– Я.
– Здарово! Эдо меня зовут. Пошли быстрей, а то стоянка бесплатная кончится, – сказал парень весело.