Где моя сестра? - стр. 28

Пайн легко переносила контакты с непосредственным начальством, но ей никогда не нравилось разговаривать с Эйвери. Она скорее предпочла бы перенести колоноскопию без пропофола[10].

Через мгновение она услышала в трубке его голос.

– Пайн?

– Да, сэр, – ответила Этли.

– Вы удивлены моим звонком?

– Ну, я ожидала звонка, чтобы отчитаться по своим расследованиям, но не от вас, сэр.

– Я люблю держать руку на пульсе, так что на этой неделе сам разговариваю с агентами.

Руку на пульсе. Этот человек провалит любой тест на полиграфе.

– У меня в календаре помечено, что звонок состоится днем, – сказала Пайн.

– Я решил позвонить вам раньше. Знаю, что вы не любите сидеть за письменным столом. Но если вы заняты…

Как и любой другой контролер, он вовсе не имел это в виду. Если б Этли сказала ему, чтобы проваливал куда подальше, поскольку ей нужно работать, она могла бы сразу попрощаться со своей карьерой.

– Нет, всё в порядке. – Пайн потянулась, чтобы открыть нужные файлы, но его следующие слова заставили ее остановиться.

– Я не сомневаюсь, что вы прекрасно справляетесь с текущими проблемами, – заявил Эйвери. – У меня никогда не возникало необходимости предъявлять вам какие-то претензии в этом отношении.

Смысл его слов не вызывал сомнений. У него имелись претензии к ней за то, что иногда она слишком рьяно делала свою работу. Однако Пайн никогда не считала, что оскорбленные чувства или сломанная рука являются достаточным поводом, чтобы не узнать правду. «Дебил», которого она швырнула на стену, не только написал на нее жалобу, он также подал в суд. Позднее выяснилось, что этот тип уже несколько раз нападал на полицейских и обычных граждан, так что Пайн никак не пострадала и дело в суде закрыли.

– Хорошо, – сказала Этли. – Вас интересует что-то еще? Дело в том, что я собиралась уходить.

– Давайте поговорим о Гранд-Кэньон.

Пайн подалась вперед на дешевом стуле, отвратительном предмете мебели, купленном на мелкой распродаже, у которого даже не было удобной спинки. С тем же успехом можно сидеть на желатине во время землетрясения. Она уже собиралась приобрести новый стул на средства агентства, а потом принять удар за то, что не заполнила необходимые для такого случая документы. А если кто-то из администрации Бюро пожелает явиться в Шеттерд-Рок, чтобы сделать ей выговор за то, что она обзавелась удобным стулом, пусть приезжают.

– Каньон? – спросила она.

– Мертвый мул.

– Верно.

– И как продвигается расследование? – спросил Эйвери.

– Я работаю над ним. Прошло еще слишком мало времени.

– Это так. Но меня интересуют некоторые детали…

– Я отправила вам предварительный отчет, – сказала Пайн.

– Я его читал. Сейчас меня интересует, что вам удалось выяснить после этого.

– Я не знаю, кто убил мула, почему и как и где сейчас злоумышленник, – сказала Пайн. – А в остальном все хорошо.

Эйвери проигнорировал ее сарказм, что удивляло.

– Бенджамин Прист?

До сих пор Этли никому не говорила, что человек, называвший себя Бенджамин Прист, на самом деле им не был.

– Вчера вечером я говорила с его братом, – сказала она.

– И каковы результаты разговора? – терпеливо спросил Эйвери.

Похоже, он знает ответ и хочет получить подтверждение. Или нет.

– Его брат ничего не знает о консалтинговой компании «Козерог». Ни адреса, ни телефонов. Бенджамин Прист никогда не рассказывал ему о своей работе. И на данный момент я не нашла свидетельств существования этой компании. – И пока Эйвери никак не успел отреагировать на ее слова, Пайн решила перехватить инициативу: – А вам удалось что-нибудь выяснить, сэр?