Газетайна - стр. 9
…
– Да-да, вот такую, плоскую, часто меняющуюся…
…
– …где она теперь?
…
– …как вы убили её?
…
– Мы можем увидеть тело?
…
– Простите, мы не знали, что вы убиваете… вот так…
Вернуть из небытия то, что было в небытие.
Высасывать прошлое. До конца. Дочиста. Каплю за каплей. Горькое прошлое, обжигающее прошлое, леденящее прошлое. Прошлое, замкнутое в неразрываемый круг —
…(Арфаген, Вавилондон, Зимайя, Мозгипет)…
…меня омрачает…
…величайшей битвы…
…свидетельницей гибели многотысячелетней…
(Нет имени) хватается за последнюю ниточку, которая обрывается пустотой, началом начал, землей, от которой едва ли остался хотя бы прах. (Нет Имени) выискивает, высчитывает, где сейчас могут быть эти обломки, в рукавах каких галактик далеко-далеко… Найти, добраться, выискать, узнать правду, которую не знает даже сама газета…
Газета превращается в бумажный самолет, чтобы спикировать в атмосферу, тут же перелистывается в птицу, чтобы лететь в вышине. У самой земли газета машет крыльями, опускается на безжизненную пустыню, думает, в какую фигуру ей сложиться дальше, сначала становится чем-то четвероногим, потом пытается встать на две ноги, тут же падает, летит, подхваченная ветром, наконец, сворачивается во что-то на колесах, едет по пустоши. (Нет Имени) появляется из пустоты, покачивается в мертвом воздухе, зорко следит за бескрайней равниной, пытаясь выхватить хоть что-то кроме пустоты, хоть какое-то напоминание о том, что было здесь бесконечно давно.
Газета останавливается, замирает на невысоком холме, одна страница складывается в башню, вторая пристраивается часами, третья страница превращается в крестообразный собор, четвертая сворачивается куполом, пятая долго не знает, кем ей стать, пытается изобразить телефонную будку, не может. Страницы шуршат дальше, складываются в марширующих гвардейцев, в корабли, плывущие по морям, по волнам в дальние страны, корабли становятся воинами, которые сражаются с живущими на далеких берегах. (Нет Имени) пытается изобразить четырехмерные часы на башне, причудливые мосты, перекинутые через вселенную, корабли, под всеми парусами плывущие в пучины космоса.
Газета летит дальше, машет страницами, (Нет Имени) торопится за ней, – газета спешит, боится не успеть, ведь нужно показать так много. Страницы сворачиваются башнями Кельнского Собора и колоннами Венской Оперы, расстилаются заснеженными вершинами гор, плывут бумажными корабликами по пустоши, где когда-то была Венеция, извиваются Китайской Стеной, скручиваются храмами Мьянмы. Страницы летят журавлями в осень, порхают голубями по площадям, кружатся осенними листьями, скачут боевыми конями, сворачиваются в рыцарские доспехи, рубят друг друга в пух и прах. Газета торопится, разворачивает прошлое страницу за страницей в глубину веков, летит боевыми самолетами, узко-узко сворачивается в дула танков и пулеметов, складывается звездами-сюрикенами, комкается в скелеты убитых солдат, развевается боевыми знаменами. (Нет Имени) не нравится, он не хочет сворачивать из пространства смерть и кровь, он (она, оно, они?) не хочет читать газету, но понимает, что должен (Должна? Должны?) прочитать до конца. (Нет Имени) не верит, перелистывает страницы, не понимает, почему все одно и то же, одно и то же, это ведь разные страницы, разные эпохи, почему снова и снова все те же слова, за которыми последует смерть и кровь.