Гаугразский пленник - стр. 10
В общем, Юська, я теперь взрослый. Могу посещать блок-свидалки (было бы с кем). Могу загреметь на полный срок в исправилку (было бы за что). Могу даже баллотироваться в Глобальный парламент. А еще…»
Читать с бумаги ужас как неудобно. Но в Информационном центре только так и выдают письма, в распечатках. В принципе, я уже привыкла. Единственное, когда ветер загибает листок, потом очень трудно найти нужное место.
«…поймешь, что настоящий мужчина…»
Нет, не здесь, выше. Я взялась пальцами левой руки за верхний край листка, а нижний попробовала прижать коленками. Папа советовал читать распечатки горизонтально, но это вообще получается какое-то извращение. Если б не ветер…
К тому же в письмах Роба то и дело попадаются секреты от родителей, а значит, я не могу допустить, чтобы текст прочел кто-нибудь кроме меня. Вот и ухожу с бумажкой к самой кромке моря, а тут ветер, кажется, дует еще сильнее…
«…Гауграз…»
Ну где же оно?!.. «…в Глобальный парламент…» Ура, нашла!..
И в этот момент письмо, как живое, вырвалось у меня из рук.
Кажется, я вскрикнула – перед тем, как броситься в море с вытянутой вперед рукой, почти как тогда, когда ловила рыбку. Кажется, мама кричала что-то о загрязнении экосистемы и штрафных санкциях. А папа – это уже не кажется, а точно, – плыл впереди, сразу же обогнав меня, но тоже никак не доставая до бумажки, белевшей вдали, словно по воде распласталась усталая птица чайка. Так странно: волны ведь бежали нам навстречу, наплескиваясь на берег, – а письмо уносилось все дальше и дальше в море…
– Юська, вернись!!! – долетел отчаянный мамин голос.
Я уже не видела письма, как ни вытягивала шею над волнами. И повернула назад.
Папа вылез на берег минут через десять и сразу же зачем-то взял в руки свою истрепанную книжку. Потом сам себе удивился и сунул ее во вместитель.
– Утонуло, – кратко сказал он.
– Жаль, – мама набросила на него полотенце. – Бумага может не распадаться на составляющие элементы десятки лет. Если на Базе узнают, как мы варварски относимся к природе… Что в нем хоть было, Юсик? Как там твой брат? Нам с папой он почему-то еще ни разу не написал.
Я смотрела на море – оно опять волновалось: раз, два, три… Над белыми верхушками волн то там, то здесь зависала птица чайка.
Буркнула, не оборачиваясь:
– Я же не успела дочитать.
… Когда мы пришли в Базовый блок, я тут же побежала в Центр попросить, чтобы мне сделали новую распечатку. Но оказалось, что востребованные письма они тут же удаляют.
Потом мы поужинали, погуляли перед сном по побережью, а когда вернулись в блок, родители почему-то предложили мне поиграть в виртуалку, хотя обычно мама сразу отправляет меня спать. А спать и вправду уже хотелось, глаза сами собой закрывались, и, поиграв самую чуточку, я выключила персональчик и легла. И слышала, как мама с папой о чем-то разговаривают в своей спальне, и спорят, и никак не согласятся друг с другом… но слов было не разобрать, а вставать и специально подслушивать я, конечно же, не стала.
А утром мама сказала, что мы улетаем. Прямо сейчас, не дожидаясь завтрака.
– Лекторина ждать не будет, – сказала Воспиталька.
– А меня и не надо ждать. Я не пойду.
Повисла на одной руке на перекладине лестницы. Попробовала перехватить другой рукой, но соскользнула и спрыгнула на пол.