Гатчинский бес - стр. 2
– Как ты о нас узнал?
Виктор хмыкнул.
– О вас только ленивый не знает, – равнодушно сказал он. – Куда только полиция смотрит… Вот ты! – Он ткнул Желябова в грудь – неожиданно и больно. – Желябов Андрей Михайлович, мещанин, состоишь на учете в Никольском околотке, вероисповедания православного, не женат, в предосудительном не замечен… пока.
Желябов собрался с мыслями.
– Чего ты хочешь? – спросил он наконец. Парень очень походил на провокатора. Правда, невероятные способности…
– Мне с вами по пути, – твердо сказал Виктор. – Вот с тобой по пути. Ты мужик правильный. Это ничего, что вокруг профурсетки вьются. Они для тебя пыль. Главное, – ты хочешь убить царя. – Он посунулся к бледному лицу Желябова. – И я хочу. Вместе мы сделаем.
Он так и сказал – «сделаем». Жестоко и спокойно сказал.
Желябов взял себя в руки.
– Связь будешь держать только со мной, – твердо произнес он. – Где ты живешь?..
В тот вечер условились о способах связи, и партия, сама того не подозревая, пополнилась новым членом…
Проводив Кибальчича с Перовской (бурной ночи, товарищи!), Желябов проветрил квартиру и поставил самовар. Усмехнувшись, достал из ящика стола револьвер и сунул во внутренний карман куртки. К решительному разговору все было готово. Виктору, конечно, он, Желябов, не по зубам. И все-таки… да, побаивался. В этом человеке ощущалось что-то темное, непонятное, пугающее. Что-то метафизическое. Было бы чертовски интересно посмотреть на его родителей…
Виктор пришел точно в девять вечера, как и договаривались. Снимая пальто в мелких снежинках (усы и подусники в ледяных бриллиантиках), коротко оглянулся и поморщился.
– От кого хочешь отстреливаться? – спросил насмешливо, кивая на оттопыренный карман куртки.
– От тебя, вестимо, – спокойно сказал Желябов.
Виктор зевнул.
– Ну, и зря, – скучно сказал он. – Мы же с тобой сразу договорились, что каверз друг другу чинить не будем. Знаю, что боишься меня… и глупо. Одно дело делаем.
– Ты бы еще объяснил, откуда такой взялся, – пробормотал Желябов. Говорил он это не раз, и всякий раз Виктор только отмахивался.
За чаем Желябов коротко изложил план покушения.
– Дельно, – сумрачно оценил Виктор. – Но почему этот босяк Рысаков? Ты мне обещал…
– Даже не думай, – твердо сказал Желябов. – У тебя другая роль.
– То есть?
– Твое дело поважнее будет. И не спорь, слушай меня…
Желябов с удовольствием чуть ли не впервые за год общения обнаружил, что Виктор способен удивляться. Вон даже бакенбарды ерошить начал, смотрит с недоумением… Желябов приблизил лицо к лицу и продолжал негромко:
– Все должно получиться, слышишь? И все получится. Александру не жить. А вот жить ли после этого партии… не знаю. Просто не знаю. Армия, полиция, жандармерия – все ловить нас кинутся. Встанет ли народ, защитит ли нас? Не уверен. Народ быдло… я знаю. Мерзкое болотное быдло.
– Согласен, – так же негромко откликнулся Виктор.
– И получается, что дело останется незавершенным, – продолжал Желябов. Он сам себе в этот миг нравился: спокойный, властный, всезнающий. Пророк. – Я, может быть, революции не увижу. Но она будет, непременно будет. И если я чего-то не успею, доделаешь ты.
Виктор отодвинулся и внимательно посмотрел на Желябова.
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– А вот что…
Желябов поднялся и, разминая ноги, прошелся по кухне. Мельком подумал, что решать мировые проблемы на кухне – исконная русская традиция. Усмехнулся.