Гастион - стр. 4
Оно и видно. Геннадий Борисович – наша вечная петля без начал и конца (улыбается).
ПОЕЗД
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Анатолий Степанович – любитель головоломок, кроссвордов, сложных философских вопросов, он же Толя.
Поезд – состав сцепленных железнодорожных вагонов, приводимых в движение локомотивом.
Бармен – Сережа, Сергей, «Эй, молодой человек», Серый и множество других производных, которые он слышал за свою жизнь.
Интерьер прежний. Часть посетителей сменилась, но свободных мест почти нет. Перед Анатолием Степановичем на столе на газете разложены внутренности старого радиоприемника, который он усердно пытается починить. Из инструментов можно увидеть молоток, две разные отвертки, паяльник, синюю изоленту и какой-то приборчик советских времен.
Анатолий Степанович то и дело бурчит себе что-то под нос и изображает недовольство на лице. Различить слов нельзя из-за звуков метели, музыки и шума бара. Если смотреть из первых рядов, видно, как шевелятся губы.
Бармен ловко обслуживает одного клиента за другим с нестираемой улыбкой на лице. Успевает пошутить, принять оплату, убрать грязную посуду, принять новый заказ и наливать новые порции алкоголя.
Привычная суета прерывается неожиданными переменами. Помещение бара, включая посуду и столы, начинает едва заметно дрожать. Взгляд ненадолго останавливается на бокале с виски на краю стойки – на гладкой поверхности появляется рябь, которая с каждой секундой становится сильнее.
Посетители бара испуганно смотрят друг на друга, пытаясь убедиться, что им это не кажется. В дополнение к нарастающей тряске из колонок доносится гул, громкость которого постепенно становится больше.
Анатолий Степанович поднимает голову и смотрит на оживление в баре. С нескольких столиков на пол падают бокалы и разбиваются вдребезги.
Бармен (кричит начальнику станции, держась за стойку). Анатолий Степанович, в чем дело? Что случилось?
Анатолий Степанович. Сейчас, подожди.
Бармен. Неужели поезд?
Посетители (доносится из разных концов зала). Поезд? Поезд! Поезд? Поезд? Поезд?
Анатолий Степанович. Да успокойтесь вы! Сейчас.
Анатолий Степанович поднимается из-за стола и идет к правому краю сцены. Судя по движениям его рук, можно предположить, что он открывает невидимые для посетителей бара створки окон. Анатолий Степанович высовывается в окно, и ракурс меняется.
Ночь. Метель. Воет ветер. Железнодорожные пути, уходящие вдаль, а слева перед зрителем предстает кусок деревянной стены с открытым окном, в которое высунулся Анатолий Степанович – видно только его затылок, поскольку начальник станции смотрит вдаль на рельсы, пытаясь сквозь снег разглядеть поезд.
В этом месте ничто не напоминает о баре: нет ни посетителей, ни приглушенного света, ни музыки. Здесь царит холодная зимняя ночь, пробирающая до костей.
Выждав несколько мгновений, Анатолий Степанович возвращается назад, оставляя перед зрителем ржавые железнодорожные пути, теряющиеся в темноте.
Снова помещение бара. Тряска прекратилась. Все с ожиданием смотрят на начальника станции. Из колонок доносятся помехи.
Анатолий Степанович (подняв руки открытыми ладонями к зрителям). Все в порядке. Никакого поезда нет. Возвращайтесь к своим делам.
Из колонок снова начинает играть музыка. Возвращается звук метели. Посетители продолжают вести разговоры, однако, чувствуется напряжение, которое никуда не ушло.