Гарем для попаданки - стр. 52
— Извольте, милостивая ари, вот и детский дом.
— А ужин?
— Уж сервирован, милостивая, ждёт вас.
— Всё, иди теперь.
— Не могу оставить вас с дикарём наедине.
— Алё, милый мой! Сказала: иди!
Кяри несколько секунд колебался, но послушание пересилило чувство долга. Он поклонился и позволил мне войти.
Дом, предназначенный для детей, выглядел, если честно, убого. Ни гобеленов, ни мебели детской. Шкуры, правда, по всему полу были разложены, но их уже побила моль. Всё выбросить нафиг и застелить ткаными половиками… В доме была одна большая комната, дышавшая жаром от очага посредине. Ужин мне и правда сервировали роскошный. Мясо, овощи, какая-то каша в плошке… Кубок и кувшин с вином стояли рядом на маленьком столике. А за очагом на шкуре сидел мой новый наложник. Мой дикарь.
Его даже не потрудились одеть. Голый, как Адам, он нахохлился, сложив руки между колен и глядя в пол. Южанин… Не как наши кавказцы, нет. Скорее что-то в нём было от средиземноморского шарма французов или горячности испанцев. Чего стоил только один взгляд, брошенный мне на подходе! Будь его воля, он бы меня убил и расчленил… Но меня такой вариант не устраивает!
— Привет, — сказала я, подходя поближе. И заметила, что руки и ноги пленника всё ещё связаны между собой. Да что ж такое! Ну ничего доверить нельзя! Всё самой делать надо, всё самой!
Мужчина раздул ноздри и пробормотал что-то очень эмоциональное. Впрочем, я не поняла ни слова. Но, думаю, он выругался. Я бы тоже ругалась на его месте, понимаю.
— Извини, за такой приём, но… Мои слуги не уверены в твоём благоразумии, — я указала на верёвки. Он проследил за моим взглядом, и я увидела, как сжались кулаки, как выступили вены на руках. Но порвать путы пленник не смог. А что там рвать-то? Если можно просто развязать…
Я села на пол, подтянув платье, чтобы не путалось в ногах. Взглянула в глаза — чёрные, жгучие, такие страстные в своей ненависти, и потерялась в них. Искра, буря, безумие… Какие мальчики, какой Димка… Я всю жизнь ждала только эти глаза, чтобы влюбиться в них!
— Предлагаю следующий расклад, — в порядке бреда произнесла я первое, что пришло в голову. — Я развяжу тебя, мы поужинаем и поговорим о тебе. Потому что я до сих пор не знаю, как тебя зовут.