Гардемарин Ее величества. Сатисфакция - стр. 9
– Здравия желаю!
Я коснулся кончиками пальцами околыша фуражки, судорожно соображая, что такого можно сказать, чтобы меня без лишних разговоров пропустили в святая святых Зимнего дворца – императорские покои. Одного лишь знакомства с обоими стражами и формальной принадлежности к личному составу гардемаринской роты было явно недостаточно.
И я уже приготовился ляпнуть наугад что-нибудь про срочные новости для Елизаветы или снова достать перстень, когда дверь за спиной Ивана чуть приоткрылась, и оттуда послышался негромкий голос.
– Господа офицеры, прошу, пропустите его. Ее высочество Елизавета Александровна ждет.
На сосредоточенные лица на миг легла тень сомнения, но гардемарины все же расступились, и через мгновение я взялся за ручку и шагнул через порог Малахитовой гостиной.
– Здравствуй, Владимир.
Оля чуть отошла назад – то ли освободить дорогу, то ли чтобы ненароком не оказаться слишком близко. И между нами тут же выросла стена. Невидимая, но будто сделанная из холодного и очень твердого льда. Конечно, я догадывался о ее существовании и раньше, еще до того, как увидел свою бывшую пассию под ручку с Ходкевичем, но почувствовал только теперь.
Точнее – не почувствовал. Вообще ничего.
– Здравствуй. – Я чуть склонил голову. – Ты хотела меня видеть?
– Не я.
Оля явно не случайно говорила, едва приоткрыв рот, чуть ли не сквозь зубы – так ее голос звучал жестко, подчеркнуто-вежливо и, пожалуй, даже ядовито. Впрочем, ей хватило такта не ерничать и воздержаться от дурацких вопросов вроде «Как здоровье ее сиятельства Алены Юрьевны?»
А может, просто не было времени.
– Не я, – зачем-то повторила она, разворачиваясь. – Пойдем. Не стоит заставлять ее высочество ждать.
На этот раз льдом между нами можно было бы заморозить весь Зимний, но меня уже беспокоила исключительно грядущая встреча с Елизаветой. Если уж дорогая племянница решила втайне обратиться ко мне, да еще и фактически напрямую, значит…
Что-то да значит.
– Прошу, Владимир.
Оля нарочно чуть ускорила шаг, чтобы самой открыть дверь. Наверное, я при этом должен был почувствовать себя неотесанным мужланом, однако вместо этого лишь коротко кивнул, изображая учтивость, и прошел в соседнюю комнату.
Тоже гостиную, только примерно вдвое меньше – в самый раз для тайной встречи наедине… Или не совсем. Елизавета сидела под огромной шпалерой у невысокого столика, количество стульев рядом с которым могло означать беседу как с глазу на глаз, так и втроем.
Но, похоже, все-таки первое.
– Оленька, милая, – негромко проговорила Елизавета, – ты не оставишь нас ненадолго?
– Как пожелаете, ваше высочество.
Процокали каблуки, и ее благородие титулярный советник какого-то-там ведомства исчезла за дверью. И стоило шагам стихнуть, как что-то неуловимо изменилось. Великая княжна, наследница рода Романовых, а может, и короны, вдруг поникла, разом превратившись в самую обычную девчонку на полтора года младше меня нынешнего.
И я вдруг подумал, что само ее облачение – легкий брючный костюм, надетый на блузку с расстегнутой верхней пуговицей, был не намеком на неформальную беседу без особых церемоний, а следствием самой обычной небрежности. Вызванной то ли спешкой, то ли высшей степенью расстройства.
Подойдя поближе, я разглядел чуть красноватые усталые глаза. Ее высочество выглядела так, будто или не спала целую ночь, или примерно столько же плакала без перерыва. Чуть припухшие веки и нос явно указывали на второе, и вместе с дрожащими руками, напряженной позой и взглядом загнанной дичи вместе означали только одно.