Ганнибал 3. Революция - стр. 5
– Почему она здесь, Ган? Почему они все здесь? Ведь у всех этих девушек есть что-то общее.
Я осмотрел статую и утвердительно кивнул.
– Со всеми ними меня связывают какие-либо романтические отношения. Все они пытались попасть в мой внутренний мир, но я водил их кругами по этому лабиринту, пока они не превращались в лёд.
– Зачем?
– Я… я не знаю, – виски вдруг начали болеть. – Наверное, я боялся… слушай, давай пойдем дальше?
– Ра-а-а-а-а! – рык, раздавшийся в лабиринте, заставил меня вздрогнуть так же, как и мою спутницу.
– Что это? – посмотрела она на меня.
Следом раздались какие-то вопли.
– Я не знаю, – честно признался я.
– Хорошо, давай пойдем дальше.
Мы прошли в следующий коридор, и вскоре справа показалась камера. В ней стоял молодой я и девушка.
– Но почему? – смотрел «я» на нее растерянно.
– Мои родители против наших отношений. Они считают, что я нужна тебе только для забавы.
– Но это ложь! Я люблю тебя! Я хочу жениться на тебе и прожить всю жизнь вместе!
– Прости. Папа говорит, что кавказцы только развлекаются с русскими девушками, а женятся только на своих. Причем только на девственницах.
Девушка ушла, а в глазах молодого меня было непонимание и… боль. Эта боль словно передалась от него ко мне, разрывая грудь на клочки, но я стерпел и пошел дальше.
– То есть ты ушла к нему, – я пристально и с некоторой иронией смотрел уже на другую свою девушку. – Ты же говорила, что он как мужчина тебя вообще не интересует.
– Аслан, не начинай, пожалуйста, а? Тогда не интересовал, а теперь интересует…
И снова боль. Предательство, ложь в глаза. Я помню… как бы ни хотел забыть, помню…
Следующая картина.
– Я была пьяная! Я вообще ничего не помню! Можно сказать, он меня изнасиловал!
Она плачет, а на моем лице улыбка. Я уже общался и с ним, и с теми, кто был свидетелями, и знаю, что изнасиловала скорее она его. Сердце снова сжалось. Предательство…
– Это ужасно…
Я посмотрел на Сашу и встретился с ее сочувствующим взглядом.
– Я даже не представляю, каково тебе было все это переживать раз за разом, – девушка вздохнула. – Но скажи, Ган, почему ты не плачешь? Ни тогда, ни сейчас.
– Я не умею плакать, – пожал я плечами, слегка улыбнувшись.
Мне очень не хотелось, чтобы Саша меня жалела. Я не хотел выглядеть жалким.
Мы пошли к новой комнате, она была не из ледяных глыб. Это была комнатка в нашем доме, а в самом ее центре сидела женщина и читала маленькому мне книжку.
– Мама, – тепло произнес я.
Грудь сжала тоска. Мне очень не хватало ее. Все это время я так безумно скучал по моим родителям. Картина была ужасно чуждой этому месту. Она не причиняла боли, не отдавала холодом. Словно маленький оазис в пустыне.
– Она тебя очень любила, – тихо произнесла Саша.
– Как и я ее, – я попытался коснуться своей мамы, но не смог этого сделать. Рука прошла сквозь нее. – Пойдем дальше.
Я уже направился к следующему коридору, когда меня остановил голос девушки.
– Подожди, что за этой дверью?
Я посмотрел в указанную сторону.
– Ничего, это просто дверь, – пожал я плечами.
– Это сейфовая дверь в обычной комнате. Ган, открой ее.
– Нет, Саш, там ничего интересного, пойдем дальше, – попытался я переубедить девушку, но она продолжала настаивать на своем.
– Ты сказал, что доверяешь мне. Ты согласился на это, так что дай мне помочь тебе. Открой ее.