Ганфайтер. Огонь на поражение - стр. 21

Ага, всё, выяснения отношений кончились, в ход пошли последние доводы – руки и ноги так и замелькали, озвучивая хуки слева и прямые в голову.

Переливчато заливаясь сиреной, к скверику подлетел черно-белый атомокар с надписью «Полиция». Бравые служители закона ринулись через кусты. «А-ах! А-ах!» – донеслись горячие выхлопы биопарализаторов. Накал страстей быстро угасал, разборка теряла имя действия…

Браун зашел в отделение Планетарного банка. Безразличный автомат спросил его:

– Трансфер или нал?

– Нал.

– В евро, амеро, азио?[13]

– Азио.

– Получите…

Банкомат выдвинул лоток – девяносто «азиков». Тимофей небрежно сгреб деньги и рассовал их по карманам. На первое время хватит, а там видно будет.

Решив «посидеть на дорожку», Браун зашел в кафеавтомат. За карточным столом играли в покер. Партия была в самом разгаре, и игроки отгоняли приставучего кибер-официанта, а тот все кружил по сложной орбите, изнывая от желания обслужить клиентов.

У стойки бара расположились трое. Один из них был стройным молодым человеком с правильными чертами лица и глубоким шрамом, пересекавшим подбородок. Браун хорошо его запомнил: Шрамолицый шел за ним всю дорогу от банка. С двумя другими Тимофей встречался утром – это были Хлюст и Бес. Все трое принялись шептаться, и Браун без труда догадался, о чем именно – решали, как его сподручнее ограбить. Тем более что Хлюстов с Бессмертновым успели изрядно нагрузиться синтетическим виски.

Тимофей похолодел, но позыв побыстрее уйти подавил – устроился в уголку, спиной к стене и подозвал кибер-официанта.

– Телятинки с бобами, чтоб с дымком, – заказал он, – и грамм сто натурального коньяка.

– Натуральные продукты – платные, – предупредил кибер.

Браун молча распечатал одну из пачек и расплатился. У него мелькнула мысль, что так он нарочно провоцирует гопников, не скрывая наличные, и пропала. За то лицу стало тепло от прихлынувшей крови – жестокая ярость окатила мозг, пробуждая пугающие инстинкты. Тимофей поразился – его сердце не тарахтело, как обычно, в минуты испуга, а билось ровно и сильно. Пульс даже замедлился, словно приуготавливая тело к испытанию на прочность. Эта троица возжелала войны? Ну так она ее получит. А на войне, как на войне…

Хлюст внезапно рассмеялся. Браун бросил на него пытливый взгляд.

– Я слыхал, ты собрался в ТОЗО, – сказал Васька Хлюстов, глумливо усмехаясь. – Так нам по дороге! Только чего тебе там делать? Слишком уж круто в ТОЗО обходятся с дедушкиными внучатами и маменькиными сыночками!

– Неужели? – негромко отозвался Тимофей. – Тогда вам лучше остаться.

Бес уставился на него тяжелым взглядом. Он поставил свой стакан на стойку, и нечестивая троица направилась к выходу. У дверей Хлюст что-то сказал своим дружкам; те громко заржали.

С аппетитом поев и отметив свое отбытие, Тимофей задумался, припоминая расположение зданий на прилегающих к кафе улицах. Затем встал и вышел за дверь, продолжая действовать с холодной настойчивостью.

Ступив на тротуар, он сразу же приметил, что на стоянке, за белым квадратным атомокаром, кто-то стоит. Завидев Брауна, человек на стоянке глубоко затянулся сигаретой, огонек которой ярко вспыхнул во тьме. «Сигналишь? Ну сигналь, сигналь…»

Огонек сигареты могли увидеть только из двух укромных мест, где гопники, наверное, и устроили засаду: либо из узкого проулка между бесплатной столовой и магазином-распределителем, либо от начала аллеи. Надо полагать, ему преградили путь и там и там. Скорее всего, один из грабителей караулил у распределителя, а другой – у входа в парк. Вероятно, кто-то из них попросит закурить или спросит, как пройти в библиотеку, а тут и остальные подоспеют…