Гандболист. Часть первая - стр. 12
– Как я устал пылесосить, – говорил кто-то.
– Да, этим взрослым постоянно что-то надо. То мусор выкинь, то в магазин сходи, то посуду помой, – отвечали ему.
– Еще и гулять всего до девяти, – добавлял кто-то.
Все понимающе кивали. В шалашах устраивались уличные трапезы. Каждый приносил из дома что-то съедобное и складывал в общую кучу. Когда приходило время, обед честно делился на всех. Если же еды не хватало, а голод пробуждался с новой силой, мы искали выход. Поход домой в таком случае был крайней мерой, ведь всегда имелся риск быть оставленным родителями дома. Фраза «Не могу, а то загонят» в спорах являлась веским аргументом, не требующим объяснений. Поэтому мы умудрялись находить пропитание прямо на улице. Всегда можно было пройтись по району и собрать уличный урожай, благо в переулках частного сектора всегда было чем поживиться. Богата и плодородна наша Кубанская земля. Кусты и деревья с драгоценными плодами располагались прямо в палисадниках и на придомовых территориях, не огороженных даже маленьким забором. В любое время года там можно было отыскать что-то вкусное. Фруктовые сезоны сменяли друг друга: сочная клубника, сладкая черешня, кисловатая склянка, жерделы и медовые абрикосы, душистая шелковица, наливные груши, персики, сливы, виноград, грецкие орехи и даже лепестки цветов акации… Это лишь часть богатств нашего района. Их вполне хватало, чтоб утолить детский аппетит. Сбор урожая проходил организованно, а главное, быстро, тихо и незаметно, чтоб не попасться на глаза хозяевам. Никаких пакетов, корзин или сумок, фрукты и ягоды собирались прямо в карманы или за пазуху. Поэтому пятна от вишни или шелковицы на одежде не вызывали в дворовых кругах вопросов или насмешек. Дезинфекция продуктов выглядела просто – майкой стирался верхний видимый слой пыли, иногда добавлялись слюни, на этом все, можно есть. И мы ели. Ни о каких болезнях и речи не шло, мой закаленный улицей иммунитет был способен победить любую заразу, а желудок, казалось, переварил бы даже ржавые гвозди.
Как и большинство детей, мы хотели скорее повзрослеть, наивно полагая, что взрослая жизнь – бесконечное наслаждение. А потому примеряли на себя взрослые привычки. Естественно, мы пробовали курить. Найденные бычки или купленные поштучно сигареты ходили по кругу. Про конспирацию никто не забывал. Сигарету, словно щипцами, зажимали сложенной в два раза веткой, чтобы руки не пропитывались запахом никотина и взрослые не поймали нас на запретном занятии. Курить по-настоящему – как взрослые – означало с затяжкой. Для лучшего эффекта даже имелась своя методология. После затяжки надо было произнести вслух фразу: «Ох, мама идет» – и лишь затем выдыхать остатки воздуха. От неумелого курения горький табачный дым сжимал легкие режущим кашлем, окутывал довольные молодые лица со слезящимися глазами. Никотин, разливаясь по крови, кружил голову, а у некоторых вызывал тошноту. Запах сигарет мы старались тщательно скрывать, жевали мятную жвачку или даже обычные листья. Мне курить не нравилось, но я, естественно, продолжал это делать, чтоб не отрываться от коллектива. Для курилок выбирались надежные места, в гаражах за углом дома. Ощущая себя скрытыми от взрослых глаз, мы вальяжно и расслабленно курили, даже не подозревая, что из окон верхних этажей нашей многоэтажки видны как на ладони.