Галоши против мокроступов. О русских и нерусских словах в нашей речи - стр. 8

Взаимодействия двух языков (вернее, двух групп языков) продолжалось и в XIX веке, когда в русский язык попали такие слова, как «йогурт» (еще в XIX веке можно встретить такие его написания, как «югурт», «ягурт»), «кефир», «шашлык», «джезва» и проч. А слово «киоск» (от тур. köşk – «цветочный павильон», которое, в свою очередь, произошло от персидского kūšk – «дворец»), возможно, попало в русский язык через европейские: в итальянском языке chiosco сначала значило «цветочная беседка, павильон», затем «маленькая торговая лавка»; во французском kiosque – «будка».

Современные историки полагают, что орда сделала для становления русского государства ничуть не меньше, чем варяги. Скандинавы «подарили» нам династию, которая правила семь веков (правда, нет прямых доказательств того, что Рюрик был реальным историческим лицом), а орда – административную систему, которая помогала в управлении. И те, и другие, разумеется, сделали это не по доброте душевной, а преследуя свои цели. И те, и другие при случае убивали и грабили славян, но иногда и сражались с ними плечом к плечу. Полулегендарные дружинники Рюрика – Аскольд и Дир – грабили со славянской дружиной Константинополь, затем были убиты родичем Рюрика Олегом, который тоже, в свою очередь, организовал военный поход на Константинополь. А пять веков спустя на Куликовом поле объединенное русское войско во главе с Великим князем Владимирским и князем Московским Дмитрием Ивановичем разгромило ордынского «сепаратиста»[17] Мамая и поддержало его противника – потомка Чингисхана – Тохтамыша. Но, так как Дмитрий отказался выплачивать дань Тохтамышу, через два года тот пришел со своим войском под Москву, сжег город и принудил князя Дмитрия к покорности.

Одним словом, история всегда выглядит сложнее, чем «борьба хороших с плохими до полной победы». Однако в конце XIX – начале XX века такие вопросы, как «Кто лучше – варяги или татары?[18]», «Кто из них больше пользы принес России?», внезапно стали актуальной темой для дискуссий. И Алексей Константинович Толстой, автор юмористической «Истории государства российского от Гостомысла до Тимашева» с ее знаменитым рефреном «Порядка только нет», написал еще одну балладу – «Змей Тугарин», которую позже стал считать лучшей из своих баллад.

В ней злобный Змей Тугарин – воплощение ордынского ига – приходит на пир к князю Владимиру Красное Солнышко и пророчит Руси грядущий позор:

Так российские интеллектуалы спорили о том, что более патриотично: поддерживать «норманнскую теорию» происхождения русского государства «от варягов» или «лицом повернуться к обдорам». На самом деле и та, и другая позиции были обусловлены по большей части эстетическими симпатиями и основывались на том, кому что казалось более симпатичным: образ сурового, несгибаемого князя Рюрика на новгородском Памятнике Тысячелетию России (1862) или дикие экстатические пляски танцовщиц и танцовщиков труппы Дягилева в хореографии Вацслава Нижинского и в костюмах Рериха в балете «Весна священная» (балет был поставлен в Париже в 1913 году и стал одним из самых ярких воплощений фантазии о языческой Руси).