Галеон идёт на Картахену - стр. 26
Встала, подошла к торчащему из перил арбалетному болту и потыкала в него пальцем. Потом подергала – бесполезно. Цельнолитой болт, ушедший в древесину чуть ли не наполовину, даже не шелохнулся. И зачем кому-то на меня покушаться? Смысл?
- Милая сеньорита! – из задумчивости меня вывел мягкий вкрадчивый баритон, а также горячая и цепкая рука на моём локте.
Чёрт! Когда он успел подкрасться? Попытка мягко отшатнуться успехом не увенчалась: Ари вцепился в мой локоть как чёрт в грешную душу и мягко, но настойчиво, развернул к себе.
При этом он мгновенно перехватил мою вторую руку и поднёс к губам, а рука, которой он меня удерживал за локоть, волшебным образом оказалась на моей талии, надёжно фиксисуя в прижатом к нему положении.
Я мысленно застонала от раздражения. Вот этого донжуана комнатного мне не хватало тут для полного счастья!
Тем не менее, натянув вежливо-ледяную полуулыбку – клиент всегда прав… пока он не посягает на святое – я поинтересовалась:
- Сеньор О'Рьен, чем обязана?..
- Сеньорита Дар! – пылко начал наш мачо, покрывая мою кисть поцелуями (я успела порадоваться, что у моего камзола длинные рукава с плотными, шитыми серебром обшлагами). – Как вы могли заметить, я победил! Враги повержены, и я возлагаю эту победу к вашим прекрасным ногам! Ваша улыбка была моим щитом и моим знаменем в этой неравной битве! Уповаю на вашу благосклонность! Неужели вы откажете в одном поцелуе герою, только что рисковавшему своей жизнью?!
При этом он сделал попытку заменить обслюнявливание моей руки на идентичную процедуру с моим лицом.
Я, еле сдерживая брезгливую гримасу, попыталась отстраниться, насколько позволяла моя профессионально зафиксированная ситуация. Во мужик даёт! Он что, дипломированного журналиста на эту лабуду купить пытается?! Да он же, по-моему, шпарит по давно заученному сценарию! За кого он тут меня держит?
Я на мгновение отдалась греющей душу фантазии, в которой я от души вмазываю этому ловеласу коленкой в промежность, и он сгибается, резко сменив свой мурлыкающий баритон на протяжный вой фальцетом… Кажется я представила это себе настолько ярко, что не смогла сдержать нежной улыбки…
Что, к сожалению, было понято моим визави совершенно превратно и вдохновило на новые подвиги: он ещё плотнее прижал меня к себе, и, оставив в покое мою многострадальную конечность, освободившейся рукой нежно, но плотно зафиксировал мой затылок тоже… явно намереваясь впиться в меня поцелуем, хочу там я этого или не хочу. Видимо в его практике к этому моменту все дамы уже расплывались у его ног послушным киселём.
Я же лишь злорадно улыбнулась (Мысленно! А то снова невесть что подумает!): своим поведением он развязывает мне руки. Я могу действовать! Проводник неприкосновенен, это закон! Жаль, конечно, что он настолько приплющил меня к себе, что я даже как следует коленкой ему заехать не могу… но это не означает, что я не попробую!
И только я начала, выкручиваясь, принимать удобную для дальнейших действий позицию, как раздался смачный шлепок, и любвеобильный Ари вдруг неожиданно дёрнулся, брезгливо отшатываясь и ругаясь как пьяный боцман.
Что такое?! Я же ничего ещё не успела сделать!
Один взгляд на незадачливого ловеласа объяснил всё, чуть не заставив меня съехать вниз по стенке в приступе гомерического хохота: по его плечу, задев даже волосы и шею, расплываясь по рукаву, растекалось здоровенное чёрно-белое пятно, мерзко воняющее… ну, тем, чем оно и было, да ещё и с отчётливыми нотками тухлой рыбы. Я подняла голову вверх. На рее сидела, презрительно косясь на нас сверху, парочка здоровенных чаек, размером с небольших, но упитанных гусей.