Галактика Стервочек. Часть Вторая - стр. 9
Мозг Нитоля был всецело поглощён тем, что проделывали вокруг девичьего тела его руки, пальцы и бёдра кроме того тем, что воспринимали глаза и уши тем, к чему прикасались повлажневшие губы и язык или тем, что чувствовали разгорячённые движениями ладони и кожа в Все органы были захвачены, пленены и подавлены процессом невероятного по интенсивности действа. Лишь краем сознания он, как бы со стороны, подслеживал за собой, за происходящим. Всё казалось удивительным и чудесным. Едва они переступили порог, едва только входная дверь прикрылась за ними Нитоль уловил, ему предстоит испытать нечто совсем полубезумное. Такое – какое посчастливилось в прошлом и посчастливится будущем испытать не каждому из самых преуспевающих ловеласов. Парень точно не помнит, когда именно его всего охватила внезапная дрожь, сначала он её даже испугался, так как побоялся, что Марию поймёт не правильно, лишь когда по телу разлилась какое-то странное, одурманивающее тепло, то дрожь слившись с теплом, стала неожиданно очень приятна. Поскольку она дополнительно укрепляла – в нём новую в неизведанную раннее силу, обозначавшую уверенность в их общем вполне счастливом будущем. Парень быстро утверждался не только роли мужчины, который знает – чего хочет добиться от доверившейся ему женщины, но и в амплуа главы семьи – покровителя. И хотя он никогда на раздумывал над своим репертуаром в дуэте с она – образ вскормившей его семьи из подсознания чётко суфлировал текст команд к действию. Текст каждой процедуры был изумительно отредактирован, и одушевлённый процессор парня безошибочно управлял «периферийными» устройствами как нижними, так и всеми верхними, но особенно самыми средними… а они-то уже просто рвались в дело!
Одновременно в нём перестраивался диапазон осознания личности – с «я» на «мы», ибо сильное женское «я», плывущее на его руках, прильнув с выражением покорности судьбе, ничтоже сумняся, попыталось сходу себе выхватить роль командующей – оно через все поры соприкосновения врывалось и всё властнее смешивалось с его прежним «я». Будучи мужчиной изначально, с первой неясной секунды созревания, до момента разрешения включать «красный спектр» на гипнотелике осознавшим свое место рядом с «она» – Нитоль ничем не мог помешать сращиванию двух «я» в одно. Это был неотвратимый этап его развития: больше он уже не мог существовать без «она». Он становился одной половиной большого «Я»!
Пусть они не впервые сходились на амурные дистанции – да ведь перед влюблёнными лишь открылась таинственная дверца в науку взаимного обожания в прекрасное учение о великом счастье для двоих безумцев, избранных Богом! Они очень многого ещё не представляли себе, только интуитивно поддались тому властному порыву доброй страсти, который приведёт их к постижению науки особого сладовкушения, несмотря на то, что глупые ласкутки всё не хотели сползать с влажной попочки.
Вдруг Нитолю показалось, он, не сходя с паркета гостиной королевского особняка, провалился сквозь толщу эпох – к началу всех людских начал… лицо исказилось, как у дикаря – только что угробившего окаянного динозавра! Природа матушка проломилась сквозь всё наносное, овладев здесь и сейчас сущностью самого взбалмошного из своих творений, столько хвастающего тем, что он, якобы, способен покорять самую коварную из женщин: – природу-создательницу Природа покорялась плохо, и сейчас её мощный зов встряхнул суть Нитоля – как уже не единожды взбудоражил натуру воштонской царицы! Нитоль в испуге – исторгавшемся остатками разумного человека в нём – посмотрел на Марию, сразу понял: она тоже превратилась в дикую ведьму – Еву!! Страсть захлёстывала её глаза – широкие, сверкающие, горящие рвущие взглядом его сладкую плоть? Ему – стало безумно хорошо, пока тело не ощутило неожиданную стеснённость, будто – окружали не лучшие ткани признанных фирм, коими восхищаются самые требовательные пижоны Тирои, а ужасные кандалы невероятной тяжести. Особенно стеснённо получилось в штанах вся кожа там изнывала, мечтая о свежих притоках воздуха, в котором содержатся еле уловимые частицы микрокапельки, микроколебания, свидетельствующие о близком присутствии обожаемого женского естества. Но как же избавиться от этих оков? Наивный парень ещё не ведал того, что значит, когда женщина сама по-настоящему хочет избранного: шмотки звонко брызнули по окружающему мрамору и фаянсовым вазам в нишах фонтаном пуговиц и высвободили всё, что бесконечно волнует пылкие взор художников и поэтов! Влюблённые чуть отстранились друг от друга на секунду-вторую, дабы повнимательнее осмотреть ЭТО – очевидно не вполне доверяя на слух вкусам капризных богемщиков. Что бы там не говорили, о чём бы не писали – прекрасное очертание человеческого тела – форма с наименьшей претенциозностью, не выходящая из моды у представителей основных видов изобразительного искусства. Нитоль быстро понял он никогда и нигде не видел ничего боле совершенного, бывалый лётчик полупотерял связь с реальностью. Пока руки прижимали, тискали, а ноздри ловили тёплый запах волос, губы судорожно и ненасытно хватали приторно сладкие, перезревшие пухленькие вишни её губ! Дыхание девушки провалилось глубоко, глубоко, сделалось приторным! Странно – почему он сейчас вспомнил именно о вишнях…