Гадюкинский мост - стр. 33
Выйдя к мосту, уже в кустарнике на обратном склоне высоты 44,8 я провел ставший традиционным митинг, в очередной раз обосновывая план легализации в новом старом времени. Личный состав традиционно меня поддержал, экскурсия по госпиталю, конечно, давала плюс к политико-моральному состоянию, но собственно была необязательной.
КамАЗы отогнали назад в лес, расчет АГС вместе с Петренко отправился копать окопы на топографическом гребне высоты 44,8, бронетранспортер встал чуть ниже и левее на обратном скате. Группа Петренко получила задачу обороны моста и брода в период, когда мои БМД шалят на другом берегу.
Никаких особых подвигов от лейтенанта не требовалось, все, что ему было надо – вовремя обнаружить противника и огнем АГС и «Корда» связать боем, удерживая на дистанции. Голые приречные луга, а также оптика АГС и крупнокалиберного пулемета подсказывали нам с Петренко, что задача для отделения вполне реальна. Водители КамАЗов после маскировки машин в лесу помимо их охраны должны были выставить наблюдательный пост, посадив бойца на дерево на его опушке, тем самым обеспечивая гранатометчиков от удара в спину.
Наши БМД, как и планировалось, перемахнули речку по броду, проскочили перекресток и, скрывшись за Дальней, повернули налево, в промежуток между рощей и лесом, где взвод встретила первая неприятная неожиданность.
Впрочем, двое немцев, охранявших по окраине рощи табун из полутора десятков мотоциклов, подозрительно похожих на «Уралы» (особенно те, что с колясками), ожидали столкнуться с тремя несущимися на огромной скорости танками нисколько не больше нашего. Вот только сделать ничего не могли, все козыри были за нами. БМД чуть сбавили скорость и практически синхронно открыли огонь из автоматических пушек и пулеметов, превратив стоянку техники в огненное озеро.
Я даже и не понял, успел хоть кто-то из двух охранявших оставленную подразделением технику немцев сделать хотя бы один выстрел. Очередь тридцатимиллиметровой автоматической пушки в клочья разнесла ближайший к одному из них мотоцикл, обломки которого исчезли в огненном шаре взрыва бензобака и закрепленных на транспортном средстве канистр с горючим, окатив беднягу дождём горящего топлива и отправив охваченную пламенем фигуру метаться среди деревьев. Впрочем, недолго. Куда исчез второй, я даже не заметил, изображение перекрывали языки пламени и густой дым.
Оставив за спиной остовы пылающей техники и столб поднимающегося над лесом густого чёрного дыма, БМД выскочили на проселок, идущий вдоль железнодорожной насыпи, и, увеличив скорость, помчались по ней.
Маневр сработал, в Огурце за моей спиной не было видно ни единого движения, нацелившихся на мост немецких мотоциклистов, видимо, удалось обмануть. Даже сообразив, что к чему, немецкий командир по лесу не успевал вывести своих стрелков для перехвата моих БМД, замысел оказался верен. Осталось также грамотно построить бой с основными силами противника.
После предыдущих неудач внаглую лезть на противника я не собирался. Мои БМД были как линейные крейсеры Британии времён Первой мировой войны – яичной скорлупой, вооруженной здоровенной кувалдой, – и лишать себя преимуществ, предоставляемых мощнейшим вооружением, с моей стороны, было крайне глупой затеей.