Гадание по оригами - стр. 14
– А что у вас есть, водка?..
– Почему же сразу водка? – обиделся брюнет. – Вы, значит, решили, раз я ем много мяса, то и пью обязательно «беленькую»?
– Да, – честно призналась Кара.
– Хорошо же вы обо мне думаете, – он встал и распахнул резную дверцу бара. – Могу предложить «Бейлиз», «Мартини», а лучше всего скотч. У меня есть первоклассный, не пожалеете. Если хотите курить, то слева на подоконнике сигареты и пепельница, видите? Специально держу для гостей.
– Оригинальная… Благодарю покорно, не подвержена. Лучше соленый огурчик на закусь.
– Вот чего нет, того нет, извините. Я, знаете, не любитель… но, если б знал, то обязательно бы приготов…
– Ладно, не грузитесь, – остановила его Кара. – И так сойдёт.
Достав большую гранёную бутылку, брюнет прихватил два пузатых бокала на коротких ножках и вернулся в своё кресло.
– Что ж, – усмехнулась она. – Раз такое дело, можно и познакомиться. Меня зовут Каролина.
– А меня Колин, – представился брюнет, щедро наливая виски в бокалы.
– То есть, Николай? – уточнила Кара.
– Нет, вообще-то именно Колин. Но, если вам так удобнеё, можете звать меня Колей.
Одним глотком она прикончила свою порцию, выдохнула и, чувствуя, как постепенно по всему телу разливается тепло, спросила с улыбкой:
– Откуда такое интересное имя?
– Родители постарались. Мать у меня из Дублина, а отец русский, вот и нарекли.
– А-а, тогда поня-тно, – протянула Кара и, разглядывая нового знакомца, поняла, кого он ей напоминает.
У одного ирландца, с которым она общалась в Гарварде, были такие же широкие подвижные брови и чёрные как угольки зрачки, окружённые мягким золотистым ореолом… красиво. Только волосы у Колина тёмные, а не рыжие, и губы тонкие, жёсткие, видимо, достались ему от отца, да и взгляд совсем другой, слишком уж прямой, даже наглый. В общем, впечатление складывалось неоднозначное, именно от таких типов мамы учат своих дочек держаться подальше. Но она росла без мамы.
Колин поймал на себе её внимательный взгляд и, опустошив свой бокал, ухмыльнулся: – Любовь, как известно, движет миром, а виски разгоняет его вдвое быстреё. Между прочим, ваше имя тоже не очень-то русское. – Почему? Так девочек часто называют, – возразила Кара. – Вот у моей сестры имя действительно необычное и красивое – Ванесса.
– Слышал, что случилось, соболезную, – Колин сочувственно покивал. – Я сталкивался с ней в подъезде… яркая девушка была.
Это его равнодушное «была» моментально отрезвило Кару, и, продолжая бессмысленно улыбаться, она уставилась в свой пустой бокал.
– Добавить? – спросил Колин и, не дождавшись ответа, налил ей ещё.
Она запрокинула голову и выпила – внутри всё закипело, и из глаз хлынули горькие, тяжёлые слёзы.
Колин вскочил, сел рядом на диван и притянул её к себе.
– Несса… сестрёнка моя любимая, – рыдала Кара, уткнувшись ему в рубашку. – Что же теперь будет?
Отобрав бокал, он погладил Каролину по голове, как маленького ребёнка, и из неё вдруг стало выливаться всё, что накопилось с того рокового дня и чем ей не с кем было поделиться.
Не в силах успокоиться, она захлёбывалась слезами и всё говорила, говорила… и вдруг, почувствовав, как его рука скользнула по спине и сдавила её шею, запнулась на полуслове и растерянно подняла голову – в его глазах не было сочувствия, они жадно блуждали по её лицу.