Гадалка для холостяка - стр. 13
Вообще так он показывает, что хочет жрать. Я тоже хочу. Об этом сообщает мой булькающий желудок.
Шаркаю в кухню, замечая, что на мне до сих пор надеты свитер и джинсы. Включаю чайник, и пока он подогревается, иду в ванную.
— Степан Васильич, сколько раз можно говорить, чтобы вы поднимали крышку унитаза! — злобно рычу, замечая желтые подтеки на ободке.
Наглый котяра ходит не в лоток, к которому я его бесполезно приучала, а в унитаз. Как у него это получается, я даже себе представить не могу. И не хочу.
Принимаю душ, решая голову не мыть. Парик будет лучше держаться на лощеных необъемных волосах.
Переодеваюсь в домашнее трико и футболку.
Степан Васильич сидит на кухне за столом и выжидающеследит за моими движениями.
Открываю холодильник и долго в него пялюсь.
— Есть мышь. Будете? — спрашиваю.
— Мя?
— Ну та, которая повесилась. В холодильнике, — уточняю.
Потому что в нем пусто. Кроме заплесневелого куска чеддера и сливочного масла.
— А что вы так возмущаетесь? Вы у нас кто? Кот? Ловить мышей — ваша генетическая обязанность, а не борщи наворачивать. Вы зажрались, Степан Васильич! — причитаю я.
Смотрю в хлебницу и искренне радуюсь, когда нахожу в ней булочку. Не первой свежести, но все-таки.
— Нам нужны деньги, Степан Васильевич, за которые мы сможем купить продукты. Поэтому сегодня работаем.
— Мя-я-у-у-у?
— Чаевые? — Вот же паразит! Знает, что по пятницам в баре хороший оброк, и не брезгует мне об этом напомнить. Чаевые я отдала Наташке. В счет прошлого долга: занимала у девчонки, когда мне срочно потребовались деньги на ветеринара. Между прочим, этому вшивому коту, который подавился костью и чуть не издох. — Ваш должок, Степан Васильевич, — укоризненно бросаю кошаре.
— Мя, — виновато накрывает лицо лапой.
— То-то же! Так-с, что у нас есть? — Открываю дверцы навесных шкафов.
Наливаю себе горячий чай, Степану Васильичу — воды в миску. Делаю бутерброд с маслом и булкой для себя, а кошаку вскрываю консервную банку с килькой в томате, заныканную мною на черный день. Так и завтракаем.
Когда на часах время стремится к половине девятого, оголтело несусь в ванную, чтобы нанести рабочий макияж. Надеваю парик, униформу и подготавливаю комнату. Убираю все ненужные вещи, распихивая по комодам, задергиваю темные шторы и достаю рабочие материалы. Осматриваю гостиную, когда раздается звонок в дверь.
— По местам! — бросаю коту и, делано нахмурив брови, иду открывать.
5. Глава 5. Потомственная гадалка в седьмом поколении
— Что-то не торопится твоя Белладонна открывать, — широко зевнув, изрекаю.
Привалившись к лестничным перилам, лениво разглядываю дверь: китайская дешевая поцарапанная «консервная банка», которую при желании можно вскрыть ножом. За такие бабки, которые она гребет, можно было и получше поставить. Или это спецом для таких, как моя ба и Агнесса Марковна, демонстрация скромного жилища? А сама, наверное, эта аферистка живет где-нибудь на Рублевке.
— Не зуди! — песочит ба.
Оглядываю Рудольфовну: приоделась, губы накрасила, сумочка в тон молочным сапогам, на бледно-голубое пальто брошь прицепила. Шляпки только с цветами не хватает, и точно была бы как Королева Елизавета.
Слышу звук проворачиваемого замка. Подбираюсь.
Дверь со скрипом отворяется, встречая нас темнотой.