Г.Р.О.М. 4 - стр. 36

А вообще, у нас нет задачи загрузить Юдина. В идеале нужно сделать так, что следак нашёл настоящего убийцу. Даже если мы сами приведём его к нему, и у нас такие возможности есть.

Цепочка росла, и всё больше врагов можно было в неё включить.

– Следствие разберётся, – буркнул Степаныч, уже замученный натиском со всех сторон.

– Да давай покурим, Степаныч, – Некрасов заметил меня и подмигнул. – Говорю же тебе, не бьётся. Кто-то Коршуна подставить захотел, это я тебе гарантирую.

– Он же из братвы, – Юдин сощурил глаза. – Чё ты за него впрягаешься?

– Да уже давно нам не интересен. А вот те, кто его подставляет.…

Пока следак и мент пошли курить, я подозвал к себе адвоката.

– Новости и плохие, и хорошие, Алексей Матвеич, – быстро, но тихо, начал тараторить Шелестов, утирая пот со лба. – Хорошая – ничего серьёзного на вашего брата, кроме того сломанного ствола, у них нет. Ни показаний свидетелей, ни улик – ничего. И опера, которые его оформляли, где-то шляются, не помогают Юдину.

– А плохая?

– Пятница, – он вздохнул. – И его уже этапировали в СИЗО, хотя это здорово нарушает порядок. Так что до понедельника… но я ещё поработаю, может, удастся выпустить его под подписку.

– Уже виделись с ним?

Адвокат быстро закивал.

– Ранним утром, в изоляторе. Передал ему, чтобы без тебя ни с кем не говорил и ничего не обсуждал. Но он и сам знает порядок, ничего им не сказал.

– И отлично, – я кивнул. – А я сам с ним увижусь. Так, ладно, пошёл я. Работайте.

Я заметил, что вернулся Некрасов, и пошёл поговорить с ним. Отошли подальше, к закрытой двери, где располагался архив.

– Ну что, Коршунов, встрял твой брат, – громко объявил полковник.

– Ты потише, ёпрст, слушают же, – я отвёл его ещё подальше. – Тут схема такая, смотри, Иваныч. Помнишь тех «рыбаков»? Вот и выловили рыбку.

И ему рассказал, что мне известно, упомянул даже чекистов. И про ментов рассказал, что ствол подкинули. Не рассказал только что мы делали с уликой, ему это тоже знать не нужно. Но пусть сразу готовится, что враг тоже умеет в многоходовочки, поэтому я действую обходными путями, играя на опережение.

– И чё, отвалить мне предлагаешь? – спросил немного раздосадованный Некрасов. – Раз под колпаком мы все?

– Нет. Работаем дальше. Лучше сделай мне доступ в СИЗО и свиданку с братом, у тебя должны быть там знакомые. Час, не больше, но до сегодняшнего вечера. И главное – чтобы не отсвечивал сам. А то кто знает, с какой стороны они ударить могут.

– Это сделаю, Матвеич. Здесь несложно.

* * *

Некрасов сдержал слово и позвонил мне уже через час. Так что я поехал на окраину города. Здание СИЗО я знал, был здесь много раз, даже с закрытыми глазами его бы описал. Кирпичное, грубое, массивное, с копотью, которая так глубоко врезалась повсюду, что её уже было невозможно смыть.

Хотя если бы не решётки на окнах, то это здорово бы походило на загородный дом Монгола, где мы недавно были.

На въезде стояли толстые железные ворота, уже порядком проржавевшие. Над высоким забором – целые мотки колючей проволоки. Где-то лаяла собака. Всё настолько мрачное, что даже погода изменилась: скрылось солнце, закапал дождик.

Я вылез из «марковника», захватил пакет и пошёл к входу. Там меня ждал местный опер Брылёв, высокий молчаливый мужик со стрижкой ёжиком, который постоянно курил.