Фрунзе. Том 5. Proxy bellum - стр. 18

– Выглядит подозрительно, – озвучил мнение вице-президент.

– Согласен, – кивнул государственный секретарь. – Эти красные явно что-то хотят, но помалкивают.

– Разве? – спросил министр обороны. – Вы хоть представляете, какие проблемы в получении этих орудий? Тем более для них.

– А что у них не так?

– У них почти под основание все судостроение после Гражданской войны уничтожено было, – заметил президент.

– Ну…

– Вот то-то и оно, – не унывал министр обороны. – Много стран такие пушки делают? А хорошие? А почему? У Франции ничего достойного нет, а если бы и было – не продаст. У Великобритании только пушки Бринка, но их мало. А то, что у них на корабли ставится, – дрянь. Еще японцы есть, но у них тоже все не слава богу. И они тоже не продадут.

– Почему же? – оживился госсекретарь. – Если Союз согласится обменять территориальные претензии на 16-дюймовые пушки – они их ему охотно продадут.

– Вы полагаете?

– Я уверен, – улыбнулся госсекретарь, человек, отвечающий в США за внешнюю политику. – Во всяком случае, мне докладывали, что такие разговоры в Токио ходят.

– Эта ловушка с Маньчжурией у него вышла славной, – с улыбкой заметил министр финансов. – Он просто выдаивает бюджет Японии без всякой стрельбы. И когда тот окончательно прохудится, все материковые владения Японии можно будет брать голыми руками.

– Да, но долго ли она продлится? – возразил министр обороны.

– Если честно, господа, я не уверен в словах Скрябина. Мне кажется, он блефует, – произнес госсекретарь.

– В чем же?

– В том, что намечающаяся война – договорная. Я достаточно хорошо знаю настроения в Лондоне и убежден – и король, и весь истеблишмент переполнены решимости поставить на место зарвавшихся русских.

– Надо же… Беда! – фыркнул министр обороны. – Мерзкие русские покусились на святое право англичан покушаться на их жизни! Это ни в какие ворота не лезет! Варвары!

– Не юродствуйте, – недовольно произнес президент.

– А я и не юродствую. Если кто не знает, то я хочу напомнить: именно англичане с французами и затеяли революцию в феврале 1917 года, после чего началась эта русская катастрофа, которая унесла людей больше, чем Великая война на полях сражений у любой, даже самой пострадавшей страны. Причем била эта война по тылам. Этакий марш Шермана к морю, после которой Россия осталась лежать выжженной и разоренной пустошью.

– Благодаря этой революции такие, как Фрунзе, смогли прийти к власти! Им англичан целовать нужно, а не устраивать то, что они затеяли! – раздраженно заметил госсекретарь. – Хочу вам напомнить – именно Фрунзе стоял за той статьей Муссолини.

– Это не доказано!

– Это всем известно!

– Как отметил Молотов, – хмуро заметил президент, – если нет доказательств, это все домыслы. Да, удобные. Но мы не можем исходить в своих выводах из чьих-то фантазий.

– Англичанам достоверно известно, что всю эту историю с финансовым интернационалом Фрунзе рассказал покойному Гинденбургу за год или более до всех этих событий.

– Гинденбург мертв, – твердо сказал президент. – Доказательств нет, не так ли? А англичане – сторона заинтересованная. Мало ли что они говорят. Вот откуда Муссолини узнал – это вопрос. Но Фрунзе как источник таких сведений не выдерживает никакой критики. Потому что неизвестно, откуда сам Фрунзе об этом знает. Это же обычный полевой командир повстанцев. Он, в отличие от того же Троцкого или Бухарина, не был приближен к банкирам, контролирующим ФРС. Впрочем, и эти двое не знали и максимум догадывались. Простые исполнители.