Фронтир - стр. 32
Впрочем, нет. Это мы его любили, Творцы его боялись. Хорошо, что я его встретил, теперь шансы встретить кого-то из них резко подошли к нулю.
Я как-то мельком слышал разговор двух Творцов, которые взахлеб друг другу рассказывали, что дядя Вано для них сотворил, и «это было просто оно, великолепное, истинное, однозначное оно!» Дядя Вано был их спасителем, но дай ему хоть повод на тебя рассердиться, и кара была беспощадна, дядя Вано просто переставал с таким разговаривать. Дня на три. Не меньше. Творцы каждый раз подходили к нему с трепетом, без лишней необходимости не беспокоя. Он же их всех раскусывал с полувзгляда. Если и был человек на Изолии, которого я действительно был не против сейчас повстречать, так это был дядя Вано.
Я помахал рукой, ускоряя шаг.
– Не ожидал тебя больше здесь увидеть, Рэд, ох, порадовал ты меня!
– Здравствуй, дядя Вано! И я не ожидал, иду себе по делам, а тут ты…
Он отогнал совсем уж захмелевшего от общения с ним «монтажника», протянул мне приветственно руку.
– Опять ты меня так называешь, а ведь знаешь, что мне не нравится! Нехорошо!
Его рукопожатие я тоже ценил – в меру крепкое, шершавое, ладонь широкая, теплая и уверенная.
– А как иначе, тебя так пол этого сумасшедшего мира называет!
– Ох уж… и на счет «не ожидал» ты всё врёшь, где же мне ещё быть, как не тут? Забыл просто про меня в своих скитаниях… я тебя сколько не видел, страшно подумать. Достали тебя Творцы вконец – разочаровался, да? Я же вижу, неспроста всё.
Вот вам пример.
– Нет, просто служба. Другая Галактика не ближний свет.
Дядя Вано знал, что раньше это нам не мешало. И взгляд его был твёрд, хотя и светился незаданным вопросом.
– Понимаю. Ну, пошли, провожу. Тебе ведь в «Глобус»? Поговорим по дороге, чего время терять. Хоть и отпущено его нам много, да только зачем зря транжирить?
Неуловимым движением дядя Вано распустил свою механическую свиту, и мы направились дальше. Снова подул ветерок, принесший легкий запах йода и соли, на этот раз со стороны залива.
– Как у тебя жизнь?
– Да как она может быть у погрязшего в делах с ног до головы. Меня все эти последнее время просто со свету сжить вознамерились.
И огляделся вокруг, словно кто-то вокруг уже принялся его «изживать», но люди проходили мимо, не оборачиваясь на нас, вели какие-то свои нескончаемые разговоры, задирали вверх головы, что-то разглядывали, изредка смеялись. Я не заметил поблизости ни одного Творца.
– Дядя Вано, как ты вообще здесь живешь? На моей памяти не было ни одного инопланетника, который был бы в здравом уме и смог бы при этом прожить здесь больше пары-тройки лет. Они же невыносимы.
И его дежурная ухмылка в ответ. Мы отнюдь не в первый раз вели этот разговор.
– Ой, Рэд, что мне тебе сказать. Творцы… это только так называется, а на самом деле их имя – Маленькие Дети, или Поставь Всё С Ног На Голову, или Что Мне С Вами Поделать… ну и я вроде как приглядываю за ними, космос знает, как они меня с ума не свели. В последнее время особенно. Этот, толстый такой… ну, ты его знаешь… Митрон! Вот. Этот рыжий стервец нынче всё время в депрессии пребывать изволит, то так ему не так, то сяк не эдак, как на душу положит. Бывает, с самого утра каждый день меня тиранит.
– Вот ты говоришь «космос знает». Внепланетники не любят это выражение. Космос ничего не знает, дядя Вано. Там пусто и холодно.