Фришка - стр. 10
Говоря это, я продолжал пятиться. Мое перемещение выглядело желанием прижаться к дальнему площадки, чтобы исключить возможность атаки сзади, но на самом деле я двигался к Ингви, точнее, к его секире. В обычном состоянии у меня не получилось бы эффективно управляться ей, слишком тяжелая. Большинство моих скиллов заточены на пробивание брони и преодоление различных защит, на облегчение веса оружия нет ни одного. Но сейчас я собираюсь использовать Последний Бой и смогу пользоваться секирой нормально.
Потянуть время разговорами не получилось. Хотя стоявший в хирде состав «Дружины» не торопился нападать, окружая меня, но у Любомура с Бронекусем тикал таймер. Останавливаться и вести разговоры они даже не думали. Двигались ребята с трудом, очевидно, кроме видимых повреждений, были и другие. Еще им сейчас охренеть как больно, но этот фактор у сильных игроков учитывать не принято: боль-то не настоящая.
Куст в груди так Бронекуся еще более разросся, начиная перекрывать обзор. Этим я и воспользовался. Метнув фламберг в остатки лица его напарника, подхватил секиру и, активировав Последний Бой, ударил наискосок снизу вверх. Мда, хоть вес оружия для меня сейчас снижен вдвое, все равно эта дура чрезмерно тяжелая. Зато и результат соответствующий: разрубил от левой подмышки до правой ключицы, тем самым прекратив мучения бедолаги. Любомуру, и без того почти незрячему из-за раны, фламберг выбил остававшийся глаз, и дальше добить его не составляло труда. Это послужило сигналом атаки для остальных.
В сложных ситуациях я обычно дерусь очень аккуратно, предпочитая обороняться и действуя на контратаках. Лешка Кирпичников, который Кусимир, говорит, что я сражаюсь очень механистично, меня можно на этом подловить. Для фехтовальщика его уровня это, в принципе, верно, но таких среди противников не осталось. Тем не менее их семь, я один, а слабаков в Дружине не держат. Четыре щитоносца, два алебардщика и арбалетчик.
В реальности тяжелый латник практически неуязвим для атаки холодным оружием. Здесь, несмотря на соблюдение большинства законов физики, все же игра. И главное отличие заключается в том, что в жизни никто не стал бы таскать с собой огромный двухпудовый топор. Мы измеряли: хороший удар такой дурой равен трети, а то и половине удара молота копра, которым сваи забивают. Автомобиль пополам разрубить можно.
В «Фришке» есть немало пассивных скиллов на субъективное облегчение брони и оружия, на увеличение их прочности и много на что еще. Как правило, при отсутствии подавляющего преимущества в саппорте у одной из сторон, бой происходит примерно на тех же условиях, что в реальности. У ребят из Дружины отличные бонусы на броню, у меня – на ее пробивание.
Имитировав нападение на целящегося в меня арбалетчика, я на самом деле напал на прикрывающего его бойца со щитом. В состоянии Последнего Боя стрелок мне существенного вреда нанести не может, разве что попадет в сустав или в глаз. Тяжелый болт вонзился мне в шею, точно под ухом. Не очень-то и больно, кстати. Зато мой удар для бойца, ожидавшего попытки закрыться от выстрела, оказался внезапным. Не убил, но лишил правой руки, глубоко пробил бок и отшвырнул на несколько шагов. Можно считать, минус один, но больше такой номер не пройдет.