Фрэнк Синатра: Ава Гарднер или Мэрилин Монро? Самая безумная любовь ХХ века - стр. 14
Вскоре женское внимание – восторги, улыбки, флирт и конечно же секс стали своего рода допингом, дающим силы и энергию на новые выступления. Фрэнк заметил, что его пение действует на прекрасный пол одурманивающе. Со временем он понял, как надо подавать ту или иную песню, где подпустить лирики, где затянуть паузу и вести мелодию мягче, так, словно шепчешь на ушко в постели: «Красотка моя, луна над нами, прижмись теснее и послушай мой блюз…» Синатра и не заметил, как сыграло ему на руку отсутствие хорошего музыкального слуха – он пел мимо нот, и с годами такое исполнение стало его «фирменным знаком». А слабый вокал с лихвой компенсировался искусством сводить с ума женщин.
Они путешествовали по стране на автобусах и давали по три-четыре концерта в день. Иногда их площадкой были небольшие клубы с приличной публикой, но чаще приходилось петь в грязных кабаках, где посетители дули пиво, свистели, топали во время стриптиза и не стеснялись в выражениях, прогоняя со сцены непонравившихся артистов. Гримерками музыкантам служили зловонные туалеты, пропахшие блевотиной, мочой и дешевыми духами. Гонорар иногда выдавался в виде несъедобного обеда, а иногда достигал пятнадцати баксов на каждого.
Очень скоро ребята поняли, что Гарри из цирка был прав: без шуточек такую публику не зацепишь. После удачного выступления в клубе «Лосиная усадьба» они потягивали виски в углу за служебным столиком и обсуждали только что завершившийся концерт.
– Пруха пошла! – Престо щелчком подозвал официанта: – Жрачки, шеф. На всех…
– Фрэнки спас дело. Вы поняли, мужики? Честное слово! – Круглая физиономия Ларго сияла от возбуждения. – Как он сегодня разразился речью насчет клозетного турне – народец заинтересовался!
– Так задолбали же! Куда ни приедем – везде вонища и звуки спускаемой в унитазах воды. – Фрэнк чувствовал себя героем дня.
– Если честно, мне все это до жопы. – Со смиренным видом Бено перебирал четки. – Главное, чтобы телки были.
– А меня волнует, да, волнует творческий успех! – разволновался Ларго, не принимавший участия в сексуальных разминках. Пока друзья срывали цветы наслаждений, Санни, забившись в угол, спал как сурок.
– Да какой тут творческий успех?! Не в консерватории выступаем. И мы – не оркестр Бенни Гудмана и не воздушные акробаты. Мы даже на элементарный стриптиз не тянем. – Фрэнк с оживлением принялся за принесенное официантом рагу.
– Ну мы-то с Бено еще можем раздеться, – Престо скривил тонкие губы. – Но Ларго и тебе, Синатра, не советую. Придется, старик, нажимать на анекдоты.
– Заткнись! – Фрэнк сатанел, когда шуточки касались его внешности – «метр с кепкой», «соплей перешибешь»… – Я солист! Бабы клюют на меня! И без меня вам хана, парни. Выеживаться будете сами. – Толкнув стол, он попер на Престо с кулаками.
– Ай, какие мы гордые – вискарь на штаны льем! – Престо подхватил упавший от толчка стакан и встал перед Синатрой. – Мышиный жеребчик!
Фрэнк в мгновение ока обрушил графин на его голову. Но шляпа спасла Престо и на этот раз…
Спустя несколько минут разговор вновь потек по мирному руслу. Было понятно: успех «клозетного турне» сильно зависит от публики. Если в зале собираются преимущественно мужики, успевшие здорово поддать, лирикой их не прошибешь – нужны шутки.