Фрэджилити - стр. 10

– Удивительная картина, правда? – произнесла она. – Каждый раз она меня поражает и завораживает. Вроде бы ничего нового не происходит… Но одновременно столько всего переворачивается в душе, столько успокоения и надежды… Почему этого нет в городских пейзажах, или я просто потеряла ощущение естественности среди многоэтажек?

– Боюсь, мы все в какой-то мере потеряли себя в каменных джунглях, – задумчиво откликнулся он. – Но хорошо, что некоторые еще чувствуют это и умеют радоваться простым знакам внимания природы, которые никто отнять не в силах.

Они спустились по лестнице и зашагали по тропинке к морю. Едва уловимый сосновый запах и стрекот цикад усилились, словно настойчиво пытаясь оставить след в памяти каждого прохожего именно сейчас, когда главное сверкающее сокровище здешних мест отправилось почивать. Хруст гальки под ногами, далекая музыка с неугомонной набережной, приглушенный женский смех в парковой беседке… Звуки обострились, и каждая нота казалась совершенно гармоничной в лениво, но уверенно подступавших сумерках.

– Предлагаю отправиться к Камню Вечности, – вдруг сказала она с улыбкой.

– Честно говоря, я понятия не имею, что это такое, – удивился он. – И как-то не припомню подобной экскурсии в предложениях местных бюро.

Она усмехнулась.

– Ее там и не может быть. Это мой эксклюзив. Можно даже сказать, моя выдумка, – проговорила она. – Составишь компанию фантазерке? Правда, придется немножко полазить по камням.

– С удовольствием. Поход к сказочному камню закатной порой, что может быть романтичнее? – вздохнул он мечтательно, поднимая голову к небесам. – Тем более, если оттуда также хорошо видны эти вечерние звезды.

– Оттуда все видно гораздо лучше. Когда я там очутилась, у меня возникло полное ощущение, что я оказалась наедине с вечностью. Отсюда и название – Камень Вечности.

– Звучит весьма привлекательно, – произнес он в небо и посмотрел на нее. – Такие слова должны принадлежать нежному и мудрому созданию. Мне, кажется, это соответствует тебе в полной мере.

– Если только где-то глубоко внутри, – усмехнулась она в ответ. – На самом деле эти слова принадлежат даме на перепутье, которая далеко не всегда мила с окружающими и отнюдь не всегда понимает смысл своих поступков. И даже мечта ее не идет ни в какое сравнение с мечтами доверчивого и нежного ребенка, которого видишь ты.

– Не хочешь озвучить? – предложил он, не сводя с нее глаз.

– Мою мечту? – бросила она на него мимолетный взгляд. – Я уже упоминала о ней вскользь. Хочется жить по-человечески. Родить ребенка от порядочного и обеспеченного человека. От того, кого можно было бы назвать Мужчиной и больше никогда в справедливости этого определения не сомневаться. Как не сомневаться и в правильности, в честности его поступков и намерений. И чтобы наш ребенок был счастливым, физически и духовно развитым, добрым и внимательным. Человеком будущего.

Ему нечего было ответить на это. Она говорила с таким чувством и сердечностью, что шутки, как и любые другие комментарии показались ему неуместными.

– Беспокоит только осуществление этого проекта, – со жгучей иронией в голосе продолжила она. – Ведь довольствоваться малым я не согласна, а соответствовать моим требованиям, наверное, совсем непросто. Обеспеченных людей, которых я знаю, съедает ощущение собственной невероятной значимости. Необеспеченные теряют терпение в погоне за хорошей жизнью. Время делает людей жестче, непробиваемее, циничнее…