Французский Трофей 2. После войны - стр. 15
На десерт Дуняша принесла огромнейший сладкий пирог, который отвлек остальных от разговоров о банях и грехе. Ее радости не было предела, когда Женя не отказалась от большого куска – за это время ее любимая воспитанница сильно отощала и отказывалась от сладкого. Дуняша громогласно радовалась и положила ей еще кусок, сдобрив его сметанным кремом. Женя только улыбнулась, благодарно ей кивнув.
– Это мое любимое лакомство с детства. Попробуй, – сказала Женя Этьену, кивнув на его тарелку, где красовался ломоть не меньше.
– С удовольствием, – кивнул Этьен. Он вообще-то не был сладкоежкой, но в этом приветливом доме, да после бани он просто счел бы себя предателем, не попробовав такой десерт. Он и правда оказался волшебным, просто тающим на языке.
– Вы волшебница, – по-русски, хоть и с жутким акцентом сказал он Дуняше. – Это непередаваемо вкусно.
Дуняша покраснела от удовольствия и смущенно засопела, уходя в кухню.
– Теперь она тебя забалует вкусностями, – усмехнулся Евгений Дмитриевич.
– Только бы не разнесло меня от этих вкусностей, – улыбнулся Этьен, продолжая уплетать пирог. В него уже честно не лезло, но остановиться он не мог.
– Не переживай, не разнесет, – хмыкнула Женя. – Меня же не разнесло, – пожала она плечами, наливая себе еще чаю. Правда она радовалась, что не сидела в корсете, как сестры.
– Ну, вдруг у тебя конституция другая, – улыбнулся Этьен, а Евгений Дмитриевич его успокоил, что поездками верхом он все компенсирует, и Этьен очень надеялся, что в этой фразе нет двусмысленности.
– Ты еще на санях не катался. На тройке, – улыбнулась Женя. – Тебя ждет много нового и интересного.
– Я в этом даже не сомневаюсь, – ответил ей улыбкой Этьен.
Они засиделись в столовой, а потом перебрались в гостиную, где дамы вышивали, а мужчины и Женя разговаривали. Вечер пролетел незаметно, и вскоре все стали расходиться по комнатам. Первыми ушли сестры, потом и Екатерина, и Женя тоже стала посматривать на Этьена и стрелять глазами в сторону двери.
Не имея ничего против, Этьен поднялся, еще раз поблагодарил Евгения Дмитриевича за гостеприимство, и, раскланявшись, поспешил следом за Женей.
Женя уже ждала его за дверью и взяв за руку, повела в комнату, дрожа от предвкушения. Там они закрыли дверь на замок, и Женя подошла к Этьену чтобы раздеть его.
– Даже не верится… – Этьен осмотрел ее комнату, а потом как в омут с головой кинулся – крепко обнял Женю, мешая ей раздеть себя, и стал целовать крепко, страстно и немного хаотично.
Женя отвечала ему теми же страстными поцелуями, сдирая с него одежду и постанывая.
– Мой…Мой любимый, – шептала она, прижимаясь к нему.
Этьен вторил ей жаркими стонами, справляясь с ее одеждой весьма несдержанно – словно и не было этой близости в бане всего пару часов назад.
– Я так соскучился, – прохрипел он, жадно вдыхая запах кожи Жени на шее.
– И я соскучилась, – ответила Женя, раздев его почти полностью. – Боже, словно сон…возьми меня, Этьен, прошу, прямо сейчас…
– У тебя есть масло? – хотя Этьен и был уже сильно возбужден, он старался не терять голову – причинять боль Жене он точно не собирался.
– Есть, персиковое. Михайловский дал, шрамы мазать, – выдохнула она, толкая любовника к постели.
– Значит, будем персиками пахнуть, как тогда, – Этьен рассмеялся, падая с ней на кровать и накрывая любимую своим телом. – Где у тебя флакон стоит?