Foxtrot втроем не танцуют. Приключения русских артистов в Англии - стр. 30
«Жук» выкарабкался на набережную, из-под колес выкатывали глыбообразные волны, которые могли бы, вероятно, впечатлить и Айвазовского. По тротуару бежали целые реки, уносящие в чрево городской канализации белоснежные лепестки садовых ромашек, сиреневые и розовые граммофончики петуний и даже изломанные стихией ивовые ветви. По обе стороны от «жука» сквозь плотную стену ливня пробирались другие автомобилисты, производя своими колесами почти океанические цунами. Сквозь стекла салона, покрывшиеся капельками дождевой влаги, мелькали то красные, то зеленые пятнышки – огни светофоров. Вдали, в глубине морского побережья проглядывали серые контуры холмов, напоминающие влажные японские пейзажи, выполненные тушью в технике суми-э.
– Так этот ваш фестиваль проходит в Winter Garden? – полюбопытствовал водитель. – И как долго он продлится?
Полина и Владимир усмехнулись на оборот «этот ваш фестиваль танца», заметив, что в «Зимнем саду» проходит истинно английский чемпионат по спортивному танцу, изюминка культурной жизни Великобритании. Престиж соревнований нарабатывался десятилетиями, и потому сегодня одних лишь номинаций наберется с целую дюжину. «Зимний сад» готов принять всех желающих, а для этого потребуется не менее двух недель.
– Вон оно как! – понимающе кивнул таксист. – Будем надеяться, что за эти две недели «Зимний сад» не рухнет… Но крыша-то такой ливень, небось, не выдерживает. Лужи-то небось внутри огромные, как озера. Недаром же столь серьезный ремонт в нем развернули. Кстати, сколько стоит участие?
– Пятьдесят фунтов.
– Ого! За эти деньги можно проехать пол-Англии. Бензина, купленного на 50 фунтов, хватит до Лондона. Впрочем… но до Манчестера и до Ливерпуля однозначно хватит. И что же, много желающих?
– Полно. Сотни, если не тысячи пар! Со всего мира. Это же самый престижный турнир.
– Оранжевые люди! – понимающе улыбнулся шофер. – Я каждый год вижу этих забавных крейзи, похожих на папуасов. Размалеваны, как «Фанни Герлз», наши-то трансвеститы. Но «Фанни Герлз» зарабатывают на своих танцах, а ваши – тратят, и поэтому ваши танцоры – крейзи.
Метафора «оранжевые люди» ошарашила Полину и Владимира. Видимо, именно так он воспринимает крем-автозагар, применяемый для латиноамериканской программы? Но откуда у шофера уверенность в протекающей крыше «Зимнего сада»? Почему таксист ничего не знает о самых престижных соревнованиях в мире, проходящих в его родной британской тьмутаракани на Ирландском побережье, где нет ни аэропорта, ни прямого железнодорожного сообщения с Лондоном?!
– Да, орандж пипл! – подтвердил шофер. – Оф кос! Сетанли! Люди-апельсинки! Каждой весной на побережье слетаются странные «оранжевые люди». Вначале лебеди прилетают, а потом эти… крейзи!
Полина ощутила обиду за танцоров. Латинистам гораздо больше подошла бы метафора «люди-шоколадки». Темный «африканский» или «бразильский» загар, достигнутый при помощи кварцевых ламп солярия или же специального крема, является таким же обязательным элементом имиджа артистов в латиноамериканской программе, как и усыпанный стразами и блестками костюм, в лучах софитов превращающийся в живой драгоценный камень.
Латиноамериканская программа считается относительно молодой для Блэкпульского паркета, ее история начинается в 60-е годы XX века, когда в советской России развернулась оттепель, а в Британии решили слегка отступить от танцевальных канонов первой трети столетия. Бразильская пышнобедрая самба, романтичная кубинская румба и американский джайв ворвались в чопорное английское общество подобно ракете, покоряющей космические дали.