Фотограф - стр. 2

пустой стакан со столика. – Говорите правду. Перед вами сидит фотограф, который выглядит, как ебаный бомж. Нахальный, в мешковатой майке с уродливой картинкой, в потрепанных джинсах и убогих красных ботинках. И вы должны взять у него интервью, а иначе ваш редактор… или как там называется тот упырь, который вами командует, не выпишет вам премию, способную порадовать ваше сердечко в каком-нибудь дорогом бутике. Вы должны плясать передо мной, ублажать, улыбаться мне. Даже если ненавидите. Удивлены?

– Да. Вы ловко… – она опять не договорила, слегка покраснела и уткнулась взглядом в блокнот. Куда только девалась та знойная самка, с чувством превосходства смотревшая на меня десять минут назад.

– Угадал? Нет, милая. Я знал, – улыбнулся я, когда она скривила приятное личико. – Я гребаный фотограф, я вижу человеческие души такими, какие они есть. Со всем говном, со всеми скелетами, со всеми шрамами, как бы их искусно не прятали. После пятидесяти тысяч кадров поневоле начинаешь видеть все в другом свете. Пугающе реальном. А после двухсот тысяч тебя ничего не способно удивить. Но довольно, я на интервью, а не в пыточной на месте палача. Хочется вам играть в знойную стерву – валяйте. У вас остался час, чтобы задать необходимые вопросы, и потом я уйду.

– Вы сказали, что все началось с того, что кто-то дал вам фотоаппарат.

– Он дал фотоаппарат. Он не любит, когда Его не выделяют в разговоре. Начинает злиться, а это ведет к непредсказуемым последствиям.

– Кто Он? Бог?

Я засмеялся, заставив её вновь покраснеть.

– Нет.

– И вы не расскажете о Нем?

– Нет. По крайней мере, не сегодня. Он злится, когда я о Нем рассказываю.

– Вы не хотели заниматься фотографией? Вас к этому принудили?

Я с трудом сдержал улыбку. Стандартные вопросы журналиста. Везде ищут гребаный подвох, даже там, где его попросту нет.

– Частично. Мне дали сделать выбор, и я его сделал. Теперь я обладатель этого фотоаппарата и довольно известная в узких кругах личность.

– Довольно известная? – она, казалось, задохнулась от возмущения. – Вы популярнее, чем голливудские актеры. Журналисты готовы душу продать, чтобы взять у вас интервью. А знаменитые галереи эякулируют кипятком, когда вы бросаете им пару своих работ для выставок. Я молчу о том, что портрет, сделанный вами, стоит сотни тысяч, а его обладатель автоматически получает место в элите общества. И тем не менее… – она снова замялась, поморщилась, пробежавшись глазами по моей одежде.

– Я выгляжу, как обсос, – лукаво улыбнулся я и, посмотрев на фотоаппарат, лежащий в кресле, грустно вздохнул. – Мне так удобнее. Так я не забываю, кто я есть на самом деле. Все эти дорогие шмотки, машины и прочее – не для меня. Единственное, что дорого, – это фотографии. Портреты людских душ. Что вы видите в моих портретах? Наверняка изучили мое портфолио? Поделитесь мнением.

– Они… странные. Какие-то красивые, а от других хочется блевать, – слова тяжело дались ей, поэтому я ободряюще улыбнулся. Правду всегда сложно говорить. Она застревает в горле так, что её приходится выталкивать оттуда. То ли дело ложь. Она выходит гладенько и без проблем. Как блевотина.

– Так и есть. Человеческие души разные. Есть красивые. С такими я люблю работать. Есть говнина. Таких большинство.

– А моя… душа.