Формат вещания - стр. 15

Рассудили пока никуда не ходить. Маша включила планшет, но IPTV не работал – интернет вырубило напрочь. Она поклялась сменить провайдера, убрала бесполезный без сети гаджет, и они продолжили слушать радио.

Выпили еще по одной стопке.

– Жора Стешин сейчас совсем крутой стал, – вспомнил Кир об однокласснике. – Ездит на «Ауди», нос воротит, будто не узнает.

– Никогда его не любил, – брезгливо поморщился Вася. – Понтов на миллион, а в башке ноль. Мажорик. И в школе лохом был.

– А девчонки его любили, – усмехнулась Маша.

– Да девчонки вечно… А ты тоже?

– Ну, сначала да. А после того как ты его в седьмом классе из-за меня побил, то нет.

Жора подошел к Маше, когда та рисовала на доске, и задрал ей платье чуть ли не до головы. И через минуту бежал по коридору в кабинет завуча, шмыгая разбитым носом. А Вася стоял в дверях класса и орал вслед: «Беги, беги, барабанщик, стучи на меня!»

– А я жалел тогда, что это не я ему вломил, – добавил Кирилл. – Не успел.

Васю после этого случая вызвали к директору школы. Мажорик был не прав, но наказали Васю, и даже Маше немного влетело, потому что папа Стешина был богатеньким бизнесменом и помогал школе деньгами. Как бы то ни было, деньги Мажорику не помогали. Даже те, кто с ним дружил, уважали его лишь номинально, поскольку он всегда оплачивал походы в кино, а после, когда одноклассники стали постарше, накрывал поляну за свой счет. В друзьях Мажорика числились школьные хулиганы, к которым он подмазывался с начальных классов. Ребята из богатых семей, такие же мажоры, с ним не водились. Никто бедного Мажорика не любил, но у него всегда были деньги.

– А Степка Смирнов поэтом стал, – вздохнула Маша.

– Да он и раньше был немножко того.

Вася разлил еще по одной, добавил капельку вина в Машин бокал.

– Я его осенью видела, на остановке встретились. В каком-то поношенном свитере с газетой под мышкой. Радостный, будто миллион получил. Спросила, чего так сияет, а он мне газету подарил, там стихи напечатали.

– И как стихи? Хорошие? – поинтересовался Кирилл.

– Я в них не разбираюсь. Но ему предложили в газете работать литературным редактором. Наверное, хорошие стихи, раз так. Зарплата, говорит, не очень, но работа интересная.

– Ну, хоть этот будет работать по призванию, – заметил Вася. – А не как мы. Наверное, Степка самый счастливый из нас.

– А что мы? – возмутился Кирилл. – Мне моя работа нравится.

– Но мечтал-то ты стать летчиком.

– А кто не мечтал в детстве стать летчиком?

– Степка! – засмеялась Маша. – Степка с первого класса мечтал стать поэтом.

– Писал стихи, но не стал поэтом и слишком часто был слеп. Мое грядущее – горстка пепла, мое прошлое – пьяный вертеп, – напел Кир строчки из «Крематория».

Маша посмотрела на него сквозь бокал с вином.

– Это не о нем.

Радио продолжало играть джаз.

Было часов восемь, когда ребята решили выйти прогуляться или хотя бы подняться на крышу. В результате недолгих споров все-таки выбрали второе. Вася в последнее время стал нелюдимым и не горел желанием лишний раз встречаться с хомо сапиенс, а посидеть в узком кругу друзей на крыше многоэтажки он считал святым долгом.

После очередной стопки раздвинул шторы на окне. На улице тьма. Похоже, во всем районе выключили свет – не горел ни один огонек. Странным показалось, что по стенам домов не скользили лучи автомобильных фар, будто все водители успели разъехаться по домам и уже сидят за праздничными столами. Мир за окном словно замер в ожидании боя кремлевских курантов и речи президента.