Размер шрифта
-
+

Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей - стр. 18

В мае 1772 г. граф Петр Борисович Шереметев в своем «повелении» управителю петербургского Фонтанного дома Петру Александрову приказывал: «Во многих газетах пишут, что касается до моего имени, не пишут ни графства, ни имени моего, а иные пишут фамилью Шереметьева. Того ради в Академию съездить и о том объявить и попросить, чтоб то графство, имя и отечество были печатаны так, как про многих, которые малые чины имеют, печатают порядочно»[52]. Академия наук упоминается в связи в тем, что именно в академической типографии печаталась газета «Санкт-Петербургские ведомости».

После переезда своего в Москву граф часто поручает своему управителю покупки дорогостоящих вещей: картин, бриллиантовых украшений, мебели, заморских тканей, игрушек, косметических средств, а также французских книг, французских вин и др. «Лапиеру за написание моего портрета велеть заплатить Ивану Аргунову 900 руб. из доходов Миллионного дома. 1 июля 1872. Мещериново»[53]. «Отписки твои от 27 дня [февраля 1788 г. ] и приложенные при том газеты и кафтан мой, вышитый в Петербурге, получены, и кафтан вышит изрядно…». «Отписка твоя сего марта от 23 получена, которою представляешь – образцов манжеты тобою получены и по отыскании кружев точно такие сделать закажешь…». «Отписка твоя от 1 сего месяца получена. Пишешь, что бархат на дело сапогов тобою отправлен, а замши по покупке пошлются ж. Того ради присылкою замшев поспешить, потому что оные для меня нужны…»[54]. Петру Александрову поручалась и покупка произведений искусства. Так, в 1777 г. он предписывал управителю: «Ежели покупные тобою картины будут хорошего мастерства, я дам тебе комиссию и впредь в аукцыоне хороших мастеров картины покупать для меня, ибо, случается, продают их очень дешево. А можно их показывать г. Николаю Петровичу и Ивану Аргунову и с их апробации покупать…»[55]

Отношения между графом Петром Борисовичем и Петром Александровым, судя по сохранившимся документам, были доверительные, если не сказать близкие. Так, в письме от 8 декабря 1771 г. граф пишет управителю: «Об дочери твоей я чистосердечно об тебе сожалею, но как на то воля Божия и поворотить таковую не можно, надо входить в разсуждение и беречь себя»[56]. В письме графа от 21 сентября 1788 г., отправленном из Кускова в Петербург, в Фонтанный дом, читаем: «Пишешь, что ты болен простудою, от оной надобно лечиться и содержать себя несколько дней в покое и тепле; оную легко можно получить, а особливо за нынешнее осеннее время, и впредь надобно беречься и одеваться – сходственно времени потеплее, а как ты подагрик, то более беречь ноги, чтобы не промочить…»[57] После смерти графа Петра Борисовича бывший при нем в Москве управитель Никита Александров писал брату Петру в Фонтанный дом: «…мы лишились отца и питателя…»[58].

Петр Александров продолжал службу и при графе Николае Петровиче. Из «Повелений» графа 1793 г. следует, например, что ему предписано оплачивать покупаемые книги, картины, другие счета, выдать 500 руб. «бывшему учителю Вильневу», пересылать деньги в Москву «из рижских моих денег»[59] (имеются в виду доходы с лифляндских вотчин – Пебалгской мызы и других). Последний раз имя Петра Александрова как управителя упоминается в документе 1794 г.

Петр Александров, как и его брат Дмитрий, часто выступал восприемником при крещении детей или поручителем при венчании дворовых людей, свидетельствуя от лица отсутствующего хозяина законность таинств.

Страница 18