Фон-барон для Льдинки - стр. 5
Алекс мыслями метался между новой информацией о российских адмиралах с немецкими фамилиями и коробочкой с кортиком у него в руках. За кортиком явно стояла какая-то история. Вполне возможно, связанная с его собственной семьей. Язык чесался задать вопрос. Но Алекс сдержался. Знал, что прадед обязательно сам расскажет, раз уж обещал.
- Ты, конечно, хочешь теперь знать, чей это кортик?
Алекс кивнул. Еще бы!
- А этот кортик твой, мой дорогой правнук.
Барон фон Ратт наконец тяжело опустился в соседнее точно такое же объемное кожаное кресло. Сел как всегда с прямой спиной. Обе ладони на массивном набалдашнике трости. Внимательные светло-голубые глаза смотрели на правнука с нежностью и надеждой.
- Б-большое спасибо! - Алекс, слава богу, в такой момент не забыл о вежливости. Потому что самый настоящий собственный кортик - это вам не модель миноносца.
- Надеюсь, ты понимаешь, что это - семейная реликвия. Знаешь, что такое реликвия?
- Да, то , что надо особенно беречь. Я понимаю, - Алекс часто закивал, соображая, что реликвию где-попало с собой таскать нельзя. Но нужно будет обязательно как-то осторожно показать его Игорю. Невозможно обладать сокровищем и ни с кем не поделиться!
Герр Вальтер молчал, разглядывая Алекса и давая ему время на осознание.
- А чей он был раньше? - все же решился на вопрос Алекс, уже зная, что прямого и быстрого ответа, скорее всего, ждать не следует. Прадед любил и блестяще умел рассказывать. Стоило приготовиться слушать увлекательную историю.
- Знаешь, из чего эта трость? - начал барон издалека.
- Из дерева, - пригляделся Алекс.
- Всё правильно. Из дерева. Это тик. Из него делают палубные доски. Он не гниет. Эту трость я купил очень давно. А Англии. Она совсем не дорогая по цене.
Герр Вальтер ненадолго умолк, устремив взгляд в окно. Потом собрался с мыслями.
- Первый владелец кортика - мой отец, а твой прапрадед Феликс Август Маркус Иоганн фон Ратт служил на одном из самых выдающихся кораблей. Я говорю о "Гёбене". О, это был прекрасный корабль! Линейный крейсер, изготовленный на верфях в Гамбурге и после переданный Османской империи. Погоди делать удивленные глаза. В те времена корабли меняли и названия, и флаги, под которыми ходили. Иногда несколько раз за свою корабельную жизнь. Правда, по флотскому поверию, это ни к чему хорошему не ведет.
Алекс слушал, широко распахнув глаза и не выпуская из рук заветную коробку с кортиком.
- Отец рассказывал, что в начале Первой мировой войны "Гёбен" стал флагманом Кайзерлихмарине* на Средиземном море. Когда началась война, корабли решили перевести поближе к Турции, с которой у Германии был военный договор. Корабли Англии и Франции пытались загнать крейсеры "Гёбен" и "Бреслау" в ловушку. У этих лягушатников и их друзей зазнаек британцев конечно ничего не вышло! Где их кораблям было до нас! Оба крейсера благополучно дошли до Константинополя. Ты знаешь, как теперь называется Константинополь? - барон понимал, что семилетний Алекс и не должен знать таких подробностей, но тот неожиданно был в курсе.
- Стамбул! Я знаю! - Алекс был счастлив, что может ответить на вопрос прадеда. Об источнике знаний умолчал. Это дед Вит Виртанен - мамин отец, разгадывал кроссворд вместе с Алексом буквально месяц назад. Правда, кроссворд был по-фински, но это никому не мешало.