Флиртующая с демонами - стр. 15

– Фу, не рассказывай. – Я поежилась. – И много среди нас гуляет этой мерзости?

– В разные времена по-разному. Послушай, а ты точно никогда раньше… В общем, странно все это. И твои глаза…

– Что не так с моими глазами?

– В тот момент, когда ты врезала ей медальоном, мне показалось, что они как-то необычно блеснули и… Но ведь… – Он взял меня за подбородок, притянул к себе, заглядывая в глаза. Слегка повернул мою голову в одну сторону, в другую, прищурившись.

– Так, ну хватит! – Я убрала его руку и недовольно отодвинулась. – Тебе что-то не нравится?

– Наверное, показалось, – пробормотал Цезарь. – И мне все в тебе нравится, не сомневайся, – заверил он, а потом поднялся, завернувшись в одеяло. – Не возражаешь, если я ненадолго отлучусь?

Он сгреб в охапку одежду и скрылся в коридоре. Донесся звук текущей воды. А я вспомнила о непонятной реплике, которую отпустила девчонка из бара, перед тем как поцеловать меня. Ведь на самом деле это были слова не девушки, а этой самой демоницы, которую я развоплотила ударом медальона. Надо, кстати, собрать обломки, может, удастся склеить. Что суккубиха имела в виду тогда в баре? Она сказала что-то про кровь. Но ведь демоны – не вампиры, если я только правильно поняла лаконичные пояснения Цезаря, и к крови все это никакого отношения не имеет! И еще она произнесла какое-то непонятное слово, «марбах» или «майбах»… Ой, нет, «Майбах» – это, кажется, какая-то жутко дорогая машина. «Мабас»? Что-то вроде. Это напоминало то ли название города, то ли имя.

Я накинула на себя простыню, слезла с кровати и присела на корточки возле сломанного медальона. Он ведь металлический – однако распался на половинки от соприкосновения с бесплотной головой. Или структура у демонов такая, что с ней могут взаимодействовать некоторые предметы? Я вспомнила, как суккубиха, когда разъярилась, будто перешла на новый уровень – резко стала материальней. Может, конкретно в такие моменты вещный мир способен влиять на нее?

Цезарь вернулся, он был в джинсах, на голом торсе блестели капельки воды. Большим полотенцем он вытирал мокрые волосы.

– Еще что-нибудь хочешь спросить? Например, кто я и откуда во всем этом разбираюсь?

– Оу, ну… ты столько всего знаешь про демонов, ты как-то извлек из меня эту суккубиху, все твои свечи и жаровни… наверное, ты охотник на демонов?

Он развел руками:

– Верно.

– Что? – я вскочила, и простыня поползла вниз. – Это была всего лишь догадка, то есть шутка!

– Значит, удачно пошутила, – усмехнулся Цезарь.

– Но… как ты вообще нашел меня?

Он пожал плечами:

– Да я не искал. Скорее это ты нашла меня.

– Нет, я не…

Он поднял руку, и я умолкла.

– Конечно, специально не искала. Просто демона в тебе безотчетно тянуло ко мне. На охотнике остается ментальный след, и демоны ощущают нас как нечто более вкусное, чем обычные люди, понимаешь? – он скупо усмехнулся. – И, сами того не осознавая, выбирают такие пути, чтобы пересечься. А теперь давай я спрошу, потому что это важно. Что было в твоем медальоне? Как ты развоплотила суккубу? Ты ведь новичок, совсем новичок. Ты была слишком удивлена, когда демон вышел из тебя…

– Не то слово! Я до сих пор в шоке, если честно. Только поэтому спокойно разговариваю с тобой, а не бьюсь головой об стену и не ору от страха. – Я все-таки почувствовала дрожь в коленках и присела на край кровати, вновь оборачивая вокруг себя простыню. – На самом деле все вышло случайно, и я понятия не имею, что сделала. Это бабулин медальон, она мне его подарила перед смертью. Я даже не знала, что внутри что-то есть. Какие-то травки…