Флаг, барабан и паровоз - стр. 23
Парни придали рожам толику игривости, молча повесили полотенца на штакетник. Бугай открыл для Евдокии калитку и придержал, пока сыщица танцующей походкой выходила на улицу.
С улицы через невысокий заборчик Евдокия помахала Линке рукой. Синицына стояла в обнимку с Сергеем, ладошкой вслед потряхивала. И выглядела до абсолютной, первозданной глупости счастливой.
– Тачка на опушке, – сообщила Дуся воропаевцам и, не желая встревать с ними в пустые разговоры, быстро пошагала по дороге впереди них. Думала, насколько верно поступила?
В принципе главное дело Евдокия сделала: нашла Синицыну. И по большому счету, можно было бы не возникать, а оставаться здесь и ждать приезд ОМОНа. Просьба Максима Ильича быть на связи и не отключать мобильный телефон не была пустым звуком. Гражданин начальник господин серьезный: если сегодня Евдокия не выйдет на связь, а ее телефон не будет отвечать, машину Терезы пробьют по спутнику и выяснят, в каких местах бывала гостья. Это для Евдокии название заброшенной деревни, где ее держали прошлым летом, осталось тайной. Для господ из РУБОПа здесь ничего таинственного нет: как только Дуся пропадет, за ней сюда конкретно и нагрянут первым делом.
Так что можно было оставаться, поскольку спасение Синицыной стояло первым на повестке дня. И Евдокия так и поступила бы! Если б не мысль: захватив уже и Дусю, воропаевцы почти наверняка сменили бы дислокацию. Девушек, скорее всего, перевезли бы в другое место моментально уже этим вечером. Раз Евдокия сама приехала за Линкой, то могла кому-то сообщить о направлении и цели поездки.
А кроме этого, присутствовал еще один момент: позволив Муромцам себя выручить, Евдокия потеряла бы контроль над ситуацией, лишилась мобильности и права на свободу маневра. Ильичам только дай кого под крыло засунуть… Сомнут со всей любовью и ответственностью.
Да и к Воропаю после разгрома его берлоги уже не сунуться. А вопрос с ним как-то нужно разрешить.
У «мерина» из таможенной «конюшни», по-хозяйски опираясь задом о капот, покуривал Нифася. Дусю в двустороннем оформлении разглядел еще издалека. Мужиков-конвоиров, разумеется, узнал, осклабился, когда те подошли:
– Здорово, здорово… Вот где вы, черти, загораете! – Пожал обоим руки.
Евдокия начала работать на опережение. Пока два дивно молчаливых бугая рты не разинули, воткнула вопрос:
– Нифася, куда я тебе сказала ехать отсюда?
– Ну-у-у… – привычно затянул воришка.
– Короче!
– К Иванычу. К бате, – четко отрапортовал воропаевец.
Дуся обернулась к конвоирам и выразительно задрала брови.
– Все слышали? Я вас обманула?
– Точно-точно, – вякнул из-за ее спины разговорчивый свидетель, догадавшийся, что возникли какие-то терки и требуется подтверждение, – к Иванычу велела ехать…
– Нифася, помолчи! – рявкнула Землероева. Все главные слова уже произнесены, уточнения теперь без нужды. Вредна конкретика. – Я вам говорила правду. Нифасе вы доверяете?
Мужики переглянулись. Пожали плечами. Телефонов нет, никто не ожидал, что Землероева сюда заявится, и никаких отдельных распоряжений относительно нее не поступало, а Синицына – на месте. Улыбается и тискается.
– С Крученым и Иванычем я сама поговорю, – с интонацией большого начальника проговорила Землероева и буркнула: – Нифася – за руль.
Довольный воришка поскакал руководить новехоньким кроссовером. Мужики потоптались-потоптались, в репах почесали-почесали и расступились позволяя «мерседесу» развернуться.