Firefly. Признаки жизни - стр. 14
Зои ошеломленно покачала головой, услышав столько научного сленга. Мэл тупо посмотрел на Саймона.
– Это вирусы-роботы, которые могут починить в теле человека все, что угодно, – объяснила им Ривер, словно малым детям.
– А-а, – протянул Мэл.
– Суперсовременная методика, – добавил Саймон. – Она произведет революцию в медицине, если данный метод вообще удастся применить.
– По-вашему, это невозможно?
– Я слишком мало знаю, чтобы рассуждать об этом. Тут проблема вот в чем: Вен не опубликовал по этой теме ни строчки – и не позволял коллегам рецензировать его данные. Поэтому сообщество врачей стало относиться к нему с подозрением, и не зря. Каждый может заявить о том, что в одном шаге от великого открытия, но если проверить результаты нельзя, то ценность твоей работы равна нулю: кто знает, может, ты просто «куличики» у себя во дворе лепил? Кстати, не был ли Вен недавно замешан в каком-то скандале? Вроде его судили? Я что-то припоминаю.
– Да, судили, по ложному обвинению, – ответила Зои. – По крайней мере, так кажется, если читать между строк.
– Какого рода обвинения?
– Незаконное проведение экспериментов, нарушение правил Врачебной ассоциации Альянса. Так говорит Бук. «Кортекс» на этот счет ничего не поясняет.
– Пастырь Бук?
– Я отправила ему «волну».
– Седовласый, здесь его уже нет, – пробормотала Ривер и двумя ударами ловко разрезала картофелину на четыре части.
– Тогда, – сказал Саймон, – я, пожалуй, должен задать следующий вопрос: почему вас заинтересовал именно Эсо Вен?
– Из-за Инары, глупыш, – ответила Ривер.
– Из-за Инары? – переспросил Саймон, и тут до него дошло. Он посмотрел на Мэла. – По-вашему, доктор Вен может вылечить миелому Кила?
– А вы думаете, что нет? – спросил Мэл.
– Понятия не имею. С одной стороны, он похож на сумасшедшего и на жулика. С другой стороны, если он действительно создал искусственные иммуномодулирующие микроорганизмы…
– Исцеляющие робо-вирусы, – пояснила Ривер.
– Спасибо, Ривер, – ответил Мэл. – Я с первого раза все понял.
– Тогда, – продолжил Саймон, – в принципе, они вполне могут подействовать и на миелому Кила. Но я должен сказать, что мы сейчас хватаемся за соломинку. Нет, я, как и все, не хочу, чтобы Инара умерла, но если мы возлагаем надежды на неиспытанный, непроверенный вид терапии, которого, возможно, вообще не существует…
– Док, – сказал Мэл, – если у вас есть идея получше, я с удовольствием ее выслушаю.
– Поверьте, я бы с радостью ее вам изложил, но у меня ее нет.
– Так я и думал. Лично у меня нет обширных познаний в области медицины, но я знаю одно: если есть хоть малейший шанс, что доктор Вен изобрел вирусы, которые могут вылечить рак Инары, то мы должны найти его и убедить поделиться с нами этими вирусами.
– Все это весьма похвально, но…
– Стоп. – Мэл поднял руку. – Погодите, Саймон. Тут дело не в похвалах, а в том, чтобы вырвать Инару из лап смерти. Ради этого я готов на все – даже отправиться в самый зад галактики – и мне хотелось бы думать, что вы настроены так же.
– Я не говорил, что не собираюсь помогать, – возразил Саймон. – Но что это за «зад галактики»? Насколько я помню, доктор Вен занимался исследованиями в частной лаборатории где-то в системе Красного Солнца.
– Уже нет, – ответила Зои. – У него действительно была лаборатория на Гринлифе, но она сгорела дотла. Предположительно, кто-то поджег ее незадолго до того, как Вена арестовали. По слухам, лабораторию спалил он сам.