Финишная черта - стр. 28

Глаза Авроры сверкают, она готова сражаться со мной, чего бы ей это ни стоило. Но затем, слегка нахмурившись, она вздыхает и говорит: 

– Отвезешь меня домой? Я уже нарушила свой комендантский час, папа будет… слегка нервничать. 

– Он будет в бешенстве, – стискиваю зубы я. Переведя взгляд на дорогу, нажимаю педаль газа и двигаюсь с места.

 Я знаю, что отец сестер Андерсон не самый милый мужчина на этой планете. Он не переносит непослушания, а Аврора, кажется, является определением этого слова. 

– Типа того. – Аврора осматривает каждую деталь и элемент салона автомобиля. При взгляде на цветы, покоящиеся на заднем сиденье, она замирает. – Если… – Она прочищает горло. – Если у тебя планы с… Ну… В общем, можешь меня высадить. Я дойду сама. Все в порядке. 

Аврора заикается и нервничает, а, возможно, даже краснеет. Впервые с момента нашей встречи на ее лице отражается замешательство. Словно она не знает, как себя вести. 

– Я довезу тебя до дома. Уже темно, ты не должна ходить одна в такое время. 

Боже, я звучу как строгий родитель. Это глупо. В ее возрасте я вообще возвращался домой под утро. А сейчас даже нет одиннадцати вечера. 

Аврора ничего не отвечает, лишь проводит кончиками пальцев по панели автомобиля. 

– Двенадцатицилиндровый двигатель? 

Я на секунду замираю и стою чуть дольше на светофоре, чем следует. 

– Да. 

Она кивает и начинает покусывать губу. 

– Тогда почему мы едем со скоростью вон той старушки? – Аврора указывает на маленький старый «Мерседес», где за рулем сидит женщина, которая, вероятно, родилась в эпоху динозавров. Она так дрожит за этим рулем, что я серьезно беспокоюсь о безопасности движения. 

– Прокати меня. 

Я чуть не давлюсь слюной, когда она бросает это тоном, который пропитан вызовом, и откидывается на спинку сиденья. Атмосфера в салоне такая необычайно напряженная, что мне приходится изо всех сил концентрироваться на дороге, а не пытаться понять девушку на пассажирском сиденье. 

Я доезжаю до следующего светофора и жду зеленый сигнал. Как только он загорается, мы срываемся с места. Двигатель ревет, заставляя наши тела дрожать. 

Это все до ужаса странно. Она все еще не объяснилась. Но, наверное, и не должна. Мне нужно было просто позвонить Аннабель и сообщить о проблеме. Однако я никогда не был стукачем. 

Визг срывается с губ Авроры, когда я резко сворачиваю и вновь набираю скорость. Звонкий смех бьет по моим ушам так сильно, что я делаю резкий вдох. Этот звук такой живой, такой… свободный, что я ощущаю это каждой клеткой. Мне кажется, что спустя вечность этот смех ускоряет мое сердцебиение. 

Это странно. Но мне нравится. 

Я виляю в сторону и подрезаю другую машину. За это меня снова вознаграждают ярким смехом с хриплой ноткой. 

Я чувствую, как в животе происходит кувырок, а затем по телу проносится дрожь, как если бы меня ударило током. Замешательство, но и что-то приятное бурлит во мне, вызывая легкую улыбку. 

Когда я сбавляю скорость, наши грудные клетки сильно вздымаются. Это так… терапевтически. Словно мы вышли в лес и кричали до хрипоты. В этот момент я чувствую, как с моих плеч падает один из тысячи камней. Возможно, он очень маленький и совсем ничего не весит. Но это ощущается так, будто мне дали кислородный баллон под водой. 

– Спасибо, – хрипит Аврора и поворачивается ко мне. Мы встречаемся взглядами, и за это мимолетное мгновение мое сердце успевает пробежать несколько миль.