Философские притчи и мысли о важном - стр. 56
Жертва была прикована наручниками к железному стулу. Хотя смысла в наручниках она не видела. Ноги были переломаны по всей длине не по одному разу.
Тем не менее она не сдавалась. Желание жить ещё пульсировало в голове, пытаясь понять, как можно выбраться из этого ада. Жертва держалась на обезболивающих, не знала, сколько времени прошло с момента нападения и сколько продолжаются пытки.
Это всё страх. Жертва всегда боялась, что когда-нибудь эти наручники будет надевать не она, а на неё. Работа накладывает свой отпечаток. Пожарные боятся огня, полиция боится другой стороны. У каждого полицейского внутри сидит этот страх – посмотреть на тюрьму глазами заключённого. С кандалами на руках. В нём этот страх был особенно живуч. Слишком много и долго он боролся с преступностью, сажая в тюрьму насильников и убийц. И вот он стал Жертвой. Того, кого ещё не нашли, не задержали, не посадили.
В этот момент рядом раздался вопль. Крик боли ворвался в его сознание холодом, парализовав нервную систему выбросом адреналина и страха. «Господи боже, я здесь не один!»
Крик продолжался, чуть падая в тональности, переходил в стон, затем – в мычание.
«Где-то рядом этот маньяк режет на кусочки ещё одну Жертву. Нужно что-то придумать… Не сдавайся!»
Убийца смотрел в лицо Жертвы и чувствовал, как с её криком его внутреннее состояние наполняет спокойствие. Боль и ненависть оставляли его тело и мысли, наполняя удовлетворённостью за восстановление гармонии.
Смерть неистово металась по комнате:
– Давай же, добей его! Он визжит, как та кошка. Он мне нужен. Я поверила в тебя. Дай! Дай мне его жизнь!
Мысль о сходстве крика с кошкой вызвала улыбку на лице Убийцы. Воспоминания о высвободившейся боли наложились на ощущение, испытываемое в момент сейчас и здесь. «Всё правильно. Я всё делаю правильно. Мне хорошо».
Человек корчился от боли, ныл, стонал, заливался слезами и молил о пощаде:
– Нет (мычание)… Пожалуйста, нет… Отпусти (стон)… Пощади меня (всхлипывание)… Я тебя не знаю. Я ничего тебе не сделал…
И снова рёв.
– За что? А-а-а!
Воспоминание о боли и пройденном аде погрузили Жертву в дрёму. Ванна и тёплая вода углубили сон, разорванный звонком в дверь. Жертва была дома одна и не ожидала, что кто-то может её потревожить в выходной день. Поэтому осталась лежать в ванной, решив игнорировать нежданного гостя.
«Ты не стоишь того, чтобы ради тебя совершать этот длинный путь к двери. Никого нет дома».
Закрыв глаза, он снова погрузился в воспоминания. Они были ежедневным ритуалом, проводимым с того момента, как он вырвался из ада пыточной. Огромное, ни с чем не сравнимое желание получить шанс вернуть долг за свои мучения. Энергия этих воспоминаний была единственным, что питала его, поддерживало жизнь и придавало ей смысл.
И снова дзинь. Долгий, протяжный.
«Нет, по всей видимости, ко мне пришёл наглец. Так звонить может только либо знакомый, либо родственник».
Долго, протяжно и требовательно звонок сотрясал пустую квартиру, раздражая неудавшееся уединение Жертвы с самим собой. Наконец он не выдержал и решил открыть.
– Кто там?
– Это я, – раздался из-за двери знакомый голос, – Вам подарок.
Жертва открыла дверь. На пороге стоял Волонтёр, державший в руках какой-то свёрток.
– Вы заставили меня проделать долгий путь и прервать принятие ванны своим визитом и столь дерзким звонком. Что это?