Фиктивный брак - стр. 19

— София, до тебя, видимо, не дошло. Мы не будем имитировать совместный быт. Тебе придётся на самом деле ко мне переехать, — заявил Исаев, и я, несмотря на то, что на нашу пару обращены все взгляды гостей, а танец для истории снимают на камеру и фотографируют, впала в ступор и прекратила какие-либо телодвижения.

— Дудки, — выпалила я. — Только после свадьбы сменю адрес.

Исаев, потянув меня за руку, сначала покружил, а потом заставил откинуться назад, и моя неожиданная заминка легко превратилась в эффектное па. Ну, по крайней мере, в зале раздался шквал аплодисментов. Моей заслуги, конечно, нет, но всё равно приятно.

— Думаешь, мне твой переезд в радость. Да он мне как кость в горле и пятая нога собаке в одном флаконе, но маму мы бутафорией не обманем, — тихо, но так, чтобы расслышала каждое слово, прорычал мужчина.

— Ты говоришь ерунду. Твоя мама не тот человек, который заглянет в каждый угол, чтобы проверить, как же невестка справляется с уборкой и будет являться в гости без предупреждения и звонка, — в тон Андрею парировала я.

— Конечно, она позвонит, перед тем как появится на пороге, но за минут пять, максимум десять, и не потому, что бестактна. Ты ей явно пришлась по душе. Аллилуйя, у мамы, наконец-то, есть дочь, за которой нужно приглядывать, оберегать и следить за тем, чтобы её сын не обидел или не ущемил в правах бедную девочку.

Если во время танца мы с Андреем просто друг на друга рычали, то после него перепалка вылилась в грандиозный, хоть по громкости и тихий скандал с привлечением родственников. На моей стороне играл дед, но как-то вяло, без особого энтузиазма, а на стороне жениха - Виктор Борисович. Вот кто за сына радел и с пеной у рта доказывал, что мой переезд в квартиру Исаева-младшего жизненно необходим.

Печально, но исход боя решил брат. Причём Серёжа в споре не участвовал и не сказал ни слова, он просто нажрался до поросячьего визга. Ходил от столика к столику, роняя по ходу дела посуду, приставал к гостям с пьяными разговорами, громко смеялся и активно жестикулировал. А когда Серёжа заметил камеру, в него как чёрт вселился. Он с остервенением кривлялся перед ней, то с высунутым языком, то с неприличным жестом, в котором участвует средний палец. Но и этого позора ему показалось недостаточно, и он расстегнул ширинку, с явным намереньем достать из штанов своё орудие.

Спасибо Миронову, вовремя подоспел и предотвратил, в моём понимании, катастрофу. Но спасать брата от конфуза – это максимум, который позволен Вадиму Владимировичу. Дед строго настрого запрещает к любимому внуку даже пальцем прикасаться, а о том, чтобы насильно вывести его откуда-нибудь, даже не может быть речи.

Это я раньше поражалась реакции дедушки на Серёжины номера, а сейчас привыкла. Дед словно очки надевает и сквозь них смотрит на то, что на самом деле творится. Если брат нахально лапает девушку, то дед говорит, что он молод, горяч, это просто у него такая манера знакомиться.

Перед Исаевыми я сдала позиции, когда брат на карачках взобрался на сцену, выхватил у ведущего вечера микрофон и протяжно завыл матерную песню. В эту секунду готова была согласиться не только на переезд, но и голову обрить наголо, лишь бы поскорее закончить разговор с будущими родственниками и уговорить Серёжу уехать домой.