Фиктивная жена миллиардера - стр. 5
Отчётливо помню его сильные руки и красивые длинные пальцы, в которых поблескивал скальпель. Его успокаивающий голос, нашептывающий ласковые слова. Умопомрачительные карие глаза и обаятельную улыбку.
Никита, мой гематолог, на все мои вопросы потом отвечал сухо и достаточно сурово. "Если не желаешь ему зла – не ищи его. Он нарушил все мыслимые и немыслимые правила. Чуть не подвёл под монастырь несколько человек из персонала Гемцентра, включая меня. Не говоря уже о том, что сам бы надолго мог сесть, если бы оказался не прав и ты бы не выжила. Забудь его, Аля, и никогда не ищи".
– Роман ещё спит?
Я вышла вслед за Юлей на улицу и тут же поёжилась. Холодный влажный воздух мигом проник под одежду и начал пробирать до костей.
– Он раньше меня убежал. Познакомился вчера с канадским хоккеистом и позвал его на пробежку.
Мы бодрым шагом направились в сторону леса .
– У вас же годовщина свадьбы завтра, – вспомнила я. – Ты на Сейшелы хотела…
– Думаешь, я смогла бы уехать и оставить тебя тут одну, на растерзание Белову? Ла Диг от меня никуда не денется. И Ромке здесь хорошо. Он хоть и ворчит, что пришлось резко подрываться и ехать – на самом деле, очень доволен. Особенно теперь.
– Из-за канадца?
– Угу. Теперь у него есть компаньон для пробежек и рыбалки.
К реке вышли минут через двадцать.
У небольшого деревянного мостика, перекинутого на другой берег через бурный поток уже собралась небольшая группа людей в дождевиках и с фотоаппаратами.
– Видишь – народ подготовился, – стуча зубами от холода, выдавила я.
– Китайские туристы. Куда ж без них? – ответила Юлька, ища глазами своих соседок. – Проспали, похоже.
Мы подождали еще несколько минут, и двинули по тропинке вдоль реки.
– Ну ничего. Одни прогуляемся. Может, как раз расскажешь мне про своего доктора?
– Что рассказывать, Юль? Ты и так всё знаешь…
– Я знаю, что ты не стала бы спать с первым встречным, вот что. И этот твой гематолог, Никита Николаевич, вообще не производит впечатление…
– Я не его имела в виду! Меня не он спас.
– А кто ж тогда? Ты представь себе – нам говорят, что у тебя агрессивная форма болезни, последняя стадия. Лечение будет опасное и маловероятно, что поможет. Тебя переводят в интенсивную терапию и неделю о тебе ни слуху, ни духу.
– Я ту неделю вообще плохо помню…
– Рома ставит на уши весь мед персонал и выясняется, что ты вовсе не в реанимации, а в частном крыле. А Никита Николаевич говорит, что ты вдруг подписала отказ от химиотерапии. Представляешь, в каком мы были шоке? Решили уже, что ты сдалась и мать послушала – она ж к небе каждый день новых шаманов, колдунов всяких водила…
– Всё было наоборот, Юль. Андрей уговорил меня попробовать экспериментальный препарат, не сертифицированный у нас. Хотя показаний к его применению не было никаких. И провёл диагностическую операцию, которую не имел права проводить, – я откинула с шеи волосы и указала на небольшой продолговатый шрам.
– Ох и ничего себе… Что ж ты молчала? Мы с Ромой поддержали бы тебя, на что бы ты тогда не решилась!
– Да я не в состоянии была рационально мыслить. И верила всему, что он мне говорил. То есть, фактически – за меня решения принимал едва знакомый человек. И если всё это вскроется… головы полетят. Никиты Николаевича, прежде всего, под носом у которого это всё происходило.