Фиктивная помолвка. Маска - стр. 2

- Не опозорь наш род, - с этим напутствием он отдал мне разрешение.
Вот так я и попала в Академию, по окончанию которой получила диплом – маг широкого профиля.
Родители решили, что на этом я и успокоюсь. А предстоящий брак выбит дурь из моей головы. Ну это говорила моя матушка, считая брак панацеей от всех бед. Я только мило улыбалась в ответ, пытаясь ни одной эмоцией или словом не выдать того, что я задумала.
Когда два года назад я закончила Академию, без лишней скромности скажу в числе лучших студентов, отец не скрывал гордости – род я не опозорила. А вот мама на радостях устроила приём, надеясь как можно быстрее подобрать мне пару.
Так уж сложилось в нашем королевстве, что девушек выдают замуж в двадцать лет. А помолвки заключают где-то в семнадцать-девятнадцать лет, чтобы невеста привыкла к жениху. К двадцати годам девушки получают домашнее образование, чтобы в будущем стать прекрасными хозяйками поместья. В необходимое образование входит управление слугами, организация и проведение балов, воспитание детей и главное – обеспечение уюта для супруга, который служит во благо королевства.

Да-да, все маги приносили присягу. И каждый был обязан отдать долг Отечеству – а это десять лет службы. Но были и такие, как мой отец, кто выбирал местом службы армию, и годы плавно превращались в несколько десятилетий служения Вердасу.
Пару лет назад в королевстве появился один реформатор, который заявил, что женщин-магов тоже можно призвать к присяге. И что бы вы думали? Против нововведений выступили сами дамы, заявив – что их удел мужья и дети. У меня конечно была мысль подговорить подруг и вместе с ними броситься на баррикады во славу нашей женской солидарности. Но благоразумие одержало верх.
Академию я закончила в двадцать два года, став, как упоминала, бакалавром и дипломированным магом. Вот поэтому мама и торопилась с приёмом, желая меня, хм... уже переростка, сбагрить в руки супруга.
Если девушки у нас невесты в двадцать лет, то мужчины женятся не раньше тридцати пяти лет – только после учебы и обязательной службы.
На балу я практически отбивалась от желающих породниться с моим отцом и дедом. О да, я прекрасно отдавала себе отчет, что не мои прекрасные очи – цвета голубого неба в час заката, по крайней мере так утверждал один мой воздыхатель, привлекали их. А также полные губы – красные и чувственные, как как сочное яблоко. Еще один перл старичка-мага. Его же – облако пшеничных волос цвета зари. Я даже завела блокнот, в который записывала комплименты, адресованные мне. Мы с подругами потом хохотали как сумасшедшие, когда я зачитывала вслух эти сомнительные комплименты. Ну а что, вам бы понравилось сравнение с миловидной грушей? Фигура у меня подтянутая, бёдра и плечи идеальные. Это так меня подруги успокаивали, когда я лентой измеряла объём бёдер, замечу – нормальных бёдер! Даже мамин журнал утверждал, что я сложена прекрасно. Журналу я, конечно, не доверяла, но подруги – это святое! Мы еще на первом курсе, когда поняли, что будем учиться вместе в компании тридцати трех парней, дали обещание – никогда не лгать и поддерживать друг друга всегда. И ни разу за шесть лет мы не пожалели, что обещание скрепили не, не кровью, а клятвой. Возвращаясь к приёму, устроенному мамой. На нём я вела себя, пока матушка не видела, неподобающе молодой леди, искренне надеясь, что на обеденное чаепитие, которое было запланировано на следующий день после приёма, чтобы заявить о своей заинтересованности во мне как в невесте, не явится ни один из воздыхателей.