Фикс - стр. 37

– Я сниму вам копию с ее резюме.

– Вы были близко знакомы с Беркшир?

– Ну, вряд ли можно так сказать. Мы с ней никогда не встречались за пределами школы. Но я неоднократно беседовала с ней в этих стенах.

– Вы знали, что она богата? – спросил Декер.

– Богата? – Похоже, Коул снова была сбита с толку.

– Она жила в Рестоне, в квартире на мансардном этаже стоимостью два миллиона долларов.

Директриса была ошеломлена.

– Нет, я даже не подозревала об этом… Дома у нее я никогда не бывала. Как-то раз увидела, как Анна приехала на работу на машине. Кажется, это была потрепанная «Хонда».

– Беркшир никогда не рассказывала о своем прошлом? Откуда она родом? Чем занималась?

– Нет. Но, как я уже говорила, проверка показала, что у нее безупречное прошлое. Ничего интересного, никаких красных флажков.

– У нее здесь имелись друзья? С кем она была откровенна?

– Даже не знаю. Это можно проверить. Возможно, Анна дружила с другими учителями.

– Было бы замечательно, – сказала Джеймисон. – Вот номер телефона, по которому вы сможете с нами связаться.

Она протянула визитную карточку.

Взяв карточку, Коул посмотрела на Декера.

– Если б вы спросили у меня до того, как произошло все это, я бы ответила, что Анна Беркшир ни за что на свете не может быть замешана ни в чем подобном.

– Ну, возможно, она умышленно так себя вела, – сказал Амос.

– Вы хотите сказать, это был лишь фасад? – спросила директриса.

– Я хочу сказать, что, если у Беркшир в прошлом была какая-то тайна, у нее имелись все основания всячески эту тайну оберегать. Но опять же, возможно, она просто оказалась не в том месте не в то время. К сожалению, такое происходит слишком часто.

Перед уходом они получили копию личного дела Беркшир. Декер сунул его под мышку. По дороге к машине у него зазвонил телефон. Это была Файя Томпсон, партнер Уолтера Дабни.

– Наш транспортный отдел не устраивал эту поездку, – сказала она. – И Уолтер не пользовался корпоративной кредитной карточкой. Вероятно, он воспользовался своей личной карточкой.

– Мы это проверим, – сказал Декер. – И вы выяснили, что будет с фирмой теперь, когда Дабни нет в живых?

– Да. Я переговорила с нашим юристом. Одна половина партнерской доли Уолтера переходит к миссис Дабни, другая половина – к его детям, в равных пропорциях.

– То есть все вместе они контролируют компанию?

– Да.

– У нас есть видеозапись одной женщины, сопровождавшей Дабни в банк. Я перешлю ее вам. Я хочу, чтобы вы и остальные сотрудники просмотрели эту запись и сказали, узнали ли вы эту женщину.

– В банк Уолтера?

– Да.

– Хорошо. Это как-то связано с тем, что произошло?

– Не могу вам сказать. Пока что я нахожусь в режиме сбора всевозможной информации.

– Агент Декер, вы не знаете, будет ли панихида по Уолтеру?

– Нет, не знаю. Если хотите, можете выяснить это у его жены.

– Просто я сомневалась, будут ли ее устраивать, учитывая обстоятельства его… Понимаете, газеты и без того смакуют этот сюжет. Нам уже звонили из «Вашингтон пост», из Си-эн-эн, из «Уолл-стрит джорнал» и кучи других газет. Я не знаю, что им отвечать.

– В таком случае просто не перезванивайте им.

– Но газеты в любом случае что-нибудь напишут, и если мы ничего им не выдадим, у них может получиться что-нибудь не слишком лицеприятное. У нас уйма правительственных заказов. И теперь, после этого события, не исключена возможность, что правительство отменит часть их… или даже все.