Фея придёт под новый год - стр. 31
- Полагаю, вопрос по ужину исчерпан? – услышала я знакомый рокочущий голос, который звучал сейчас холодно и недовольно.
От неожиданности я ахнула, потому что не знала, что в полутемной комнате, пропахшей рыбьим жиром, находится ещё кто-то кроме нас.
Но… находился. И я сразу поняла – кто именно. Господин Тодеу де Синд. Аристократ, контрабандист и лев в одном лице.
Он стоял у окна, скрестив руки на груди, и наблюдал за нами – за мной и за своей сестрой.
Я настолько не ожидала увидеть хозяина дома, что растерялась и замолчала, а госпожа Бонита, наоборот, обрела голос.
- Никогда не слышала такого бреда, - заявила она сердито. – Как меренги могут быть приготовлены…
- Как она могла приготовить меренги из яиц, если их не было? – господин Тодеу говорил негромко, но его рокочущий голос, казалось, заполнял всю комнату до самого потолка. – Яиц и молока не было в вашем списке, дорогая Бонита.
- Меренги вполне можно приготовить из гороховой воды, - сказала я, немного придя в себя. – Вы просто взбиваете её, добавляете сахар и… и выпекаете, как обычно.
«Дорогая» Бонита поняла, что эту битву она проиграла, но сдаваться не собиралась.
- Хорошо, пусть вы соблюли все правила, - согласилась она, - но кто позволил вам вносить изменения в меню? Такая расточительность…
- Прошу прощения, - я уже полностью оправилась и снова готова была выступить собственным адвокатом, - но если посчитать сумму, то суп из рыбных хвостов и орехового молока обошелся дешевле, чем похлебка из гороха или рагу из овощей. В начале зимы овощи начинают дорожать, а рыба – она всегда доступна. Тем более, использовались самые дешевые её части – хвосты и головы. В целом, за этот вечер я сэкономила для вас около двух серебряных монет. Могу посчитать точнее, если это так важно, госпожа, - я спохватилась и добавила, сделав книксен в сторону хозяина дома: - господин…
– Вы ещё и считать умеете, милочка? – осведомилась госпожа Бонита с оскорбительным высокомерием.
- Немного, - ответила я сдержанно. – Этому меня обучили в монастыре. Читать я тоже могу.
- И всё равно я вами недовольна, - упрямилась хозяйка. – Сейчас пост, и надо быть особенно скромным в еде, а вы устроили сегодня настоящую оргию! Мне сообщили, что дети съели всё! Объедаться – тоже грех.
- Я готовила в обычном котле, госпожа, - сказала я, чувствуя, как взгляд Тодеу де Синда скользит по моему лицу – медленно, ощущаясь почти физически, и это заставляло нервничать, хотя я и пыталась сохранять самообладание. – Было приготовлено не больше, чем обычно, смею заметить. Простите ещё раз, но мне не понятно, зачем кормить детей пищей, которая им не нравится. Приятная душе пища позволит нам быть здоровыми и радостными в предвкушении Рождества.
- Пост – это не веселье, - наставительно сказала госпожа Бонита. – Пост – это покаяние.
- Но не уныние, - возразила я, бросив взгляд искоса на господина де Синда, который словно бы устранился от женского разговора, но смотрел очень внимательно. – Поститься можно и нужно, но только не с трудом, а с удовольствием. Потому что, очищая душу через воздержание тела, мы не умерщвляем ее, а возрождаем для светлого праздника. Что может быть радостнее?
- Говорите-то вы красиво! – взорвалась госпожа Бонита, окончательно потеряв терпение. Она прихлопнула книгой по столешнице и энергично ударила ладонью по подлокотнику кресла. – Вы нам не подходите, Лилибет. Так и передайте матери настоятельнице.