Фея из Мухоморовки - стр. 13
– Имя!
– Зольда.
– Место проживания!
– Мухоморовка!
– Цель твоего прибытия в Яблоневый сад?
– Сидра вашего хочу попробовать!
– За что ты избила стража?
– А просто так!
– Ты приговариваешься к месяцу заключения в камере второго уровня!
Два стража, мрачных как грозовые тучи, повели ее в камеру.
На соседней койке лежал еще один темный фей, руки он закинул под голову, одну ногу согнул в колене, другой размахивал в воздухе, время от времени шаркал по полу, вздымая клубы пыли.
– Принимай соседку, Шардак! Может она заменит тебе твою любимую!
Зольда прищурилась, запоминая их, чтобы ни с кем не перепутать.
– Никто не заменит мне Белокрылку!
Фея гнусно заржала и дернула за корни, удерживающие лавку. С придушенным воплем темный был прибит к стене. Не больно, но показательно и обидно! А пусть не говорит при девушке такие гадости!
– Прибью…
Фей выпутался, наконец, из ловушки и попер на Зольду. Фея скучающе вздохнула, подняла ногу и точно попала парню по наболевшему.
– Я собираюсь ночью бежать отсюда и оставить нашим милым друзьям подарки! Ты как, со мной?
– К такой-то матери… с тобой, конечно! Против тебя опасно!
Полежали, помолчали. Вечером стражники пили сидр, потихоньку пьянели, пели и танцевали, один самоубийца вспомнил о фее.
– Пусть нам станцует, епыть! Рыжая такая, ик!
Привели фею, сказали, чтоб танцевала. Зольда подошла к столу, отхлебнула сидра:
– Гадость, блин! – кувшин полетел в открывшего уже было в протесте рот стражника. Бом!
– Да мы тебя!
Золя выломала из ближайшей стены дрын и пару раз легко, почти и не больно совсем перетянула парней поперек спины. Прорвав белое полотнище, вылетели первые ласточки из гнезда. Им вдогонку вылетела цистерна сидра, щедро орошая землю и случайных прохожих.
– Выходи!
– Что, уже?
Темный прошел по коридору, никого. Странно! Здесь же полно охраны! Мимо что-то пропрыгало круглое.
В приемной что-то шуршало, фей выглянул из-за угла. На белом полотне было нарисовано эпическое полотно: трое старейшин в красных мухоморных юбочках кружились в хороводе! Их кривые волосатые ноги были в длинных тонких косичках, сорок последнего размера туфельки на высоченном каблуке гордо попирали кучу яблок. На голове возвышались вавилонскими башнями роскошные кокошники с белыми яблоневыми цветами. Надпись, должно быть, согреет их холодные жабьи сердца: « Люли —люли, мы – козюли! Сидр мы пили и заснули! И проснулися в аду! Ду-ду-ду! Ду-ду-ду!»
Гордые профили старейшин, уважаемых в Саду, коим беспрекословно подчинялись все от мала до велика, были щедро украшены витыми рогами, двумя фингалами под глазами, огромными ослиными ушами, тремя, а у главного – четырьмя, бородавками с длинными волосинами. В их руках было по кувшину с сидром, на каждом большими буквами было написано «ЙАД». Написано, кстати, ручкой с золотыми чернилами, принадлежащей лично старейшине Яблуну.
– А-а, э-э! – темный просто не знал, как на это реагировать! Но, почесав давно не мытую голову, подошел к столу начальника стражи и выгреб все ключи из ящика. Что ты на это скажешь, старый хрыч?
Зольда вышла на крыльцо, Шардак ждал ее.
– Куда теперь?
– Мы должны сделать подарки всем, кто к нам тепло отнесся! Шар! Веди нас к начальнику стражи!
Милая яблочная полянка, стрекочут кузнечики, квакают специально обученные лягушки, две фигуры висели на большой ветке, прямо над окном безмятежно почивающего Гросинанта, начальника стражи Яблоневого сада.