Феномен одиночества - стр. 71
Светлана обняла Роберта за шею и прижалась чуть дрожащим телом.
– Поедим сначала? – шёпотом спросил полковник.
– Я не умею ждать, – Светлана не дала больше произнести ни слова.
Перед рассветом Роберт отметил, что снова не помнит, как раздевался. Смятая постель промокла от пота и лежать на ней было неприятно, но Светлана спала неподвижно. Полковник попытался встать, не разбудив девушку, но не вышло. Гибкое тело подскочило, стекло, словно жидкое с кровати, и, спустя мгновение, внимательные умные глаза смотрели настороженно и с некоторой злостью.
– Пора? – спросила девушка.
– Да. Собираться надо.
– Ты не изменишь своё решение? – на месте Светланы другая женщина сейчас устроила бы истерику, но Тарасова была слишком сильной. Её послужной список мог вогнать в краску многих псов войны. Пехотное училище не до конца промыло мозги, но успело вбить философию наёмников.
– Я не смогу отдать приказ тебе. Просто не смогу. Не хватит у меня никаких сил посылать тебя в мясорубку. Прости. Ты останешься здесь. Будешь муштровать новеньких или… или пойдёшь на другой корабль.
– Ты трус, – тихо произнесла Светлана и начала одеваться, – Ты не боишься умереть, но ты боишься отправить меня выполнять работу. Ты трус.
Девушка быстро запрыгнула в форменный комбинезон, на ходу подхватила бесформенную матерчатую сумку с пожитками, которые собрала ночью, пока Роберт спал, и выбежала на улицу. Штайн спустя несколько минут осознал, что больше никогда не сможет обнять её, поцеловать, назвать своей. Это была его первая жертва в той войне. Полковник крепко сжал кулаки и низко зарычал сворачиваясь калачиком. Боль проникла под рёбра. Ещё мгновение и железная воля сковала мысли, разгладила морщины на лбу, подняла с колен. Нужно выполнять работу.
– Мы получили самый крупный контракт за всю историю новой России! – вещал с трибуны человек в адмиральской форме с президентским значком, – Наши корабли будут нести порядок! Мы будем олицетворять закон во всей галактике!
– Урод, – тихо прошептал Майн через плечо.
– Согласен, – отозвался Герман Штайн, – Будем действовать по плану?
– Пора…
Одновременно с мест поднялись все высшие офицеры, и человек за трибуной удивлённо замолк.
– Что происходит? – адмирал-президент заметался на трибуне, – Я приказываю!..
Последний крик захлебнулся. Герман Штайн вплотную подошёл к главнокомандующему и ударил в живот. Лысая голова с маленькими злобными глазками сначала затряслась от ярости, но, поняв случившееся, попыталась вжаться в плечи.
– Валерий Владимирович, вам объявляется импичмент, – громко объявил Штайн, – Согласно законам России, вы обвиняетесь в умышленном причинении вреда интересам государства.
Роберт наблюдал за происходящим словно через экран, находясь далеко в своих мыслях. Чуть позже он отдавал приказы, решал срочные проблемы всё с той же отстранённостью. Весь день приходилось постоянно находился на связи с правительствами Земли. К вечеру всё улеглось. Легитимность исполняющего обязанности главнокомандующего была признана большинством. Майн стал президентом России – уже давно не федерации, растерявшей большую часть своих земель, но всё ещё почти суверенной республики.
Возвращаясь вечером в гостиницу, Роберт не мог думать – голова гудела, словно рой пчёл.
– Сейчас было самое время, – сказал Герман Штайн наклонившись к сидящему рядом в пассажирском кресле исполняющему обязанности, – Мы бы просто погибли в этой войне все до единого, а теперь есть шанс.